Кто убил профессора Ф.Ф. Белоярцева? История "голубой крови" в зеркале прессы

Кто сейчас определяет лицо советской науки, кто определяет атмосферу научных учреждений? Как правило, те, кто пережил, сумел пережить период репрессий, или их непосредственные ученики и последователи. Первые — это, естественно, очень пожилые люди, им больше семидесяти. Вторые — 40—60-летние академики и члены-корреспонденты, директора научных институтов, издательств, председатели и члены ученых советов, отделений, секций, редакторы и члены редколлегий научных журналов. Многие из них смогли получить от предыдущего поколения главным образом трудный опыт выживания. Смысл "жизни в науке" им пришлось постигать самим, а это малопродуктивный, далеко не самый эффективный способ. Человечество — цивилизация — существует посредством передачи накопленного опыта (в том числе и нравственного) от поколения к поколению.

В этом — значение "школ". У нас были могучие школы. В биологии — Н.И. Вавилова, Н.К. Кольцова, Н.Е. Введенского, А.А. Ухтомского. Школы эти истреблены с ясной целеустремленностью в упомянутое время. Само объединение людей в школу тогда было опасным. Говорил мой университетский учитель: "Не люблю, знаете ли, групповых фотографий: кого-нибудь репрессируют — и не знаешь, куда деть снимок…"

40 лет назад мы боролись с космополитизмом и за признание отечественного приоритета в науках. И много в том "преуспели"! Но было, было там рациональное зерно! Не надо рабски пренебрегать собственной мыслью, не надо только догонять. Между тем сколько современных наших научных руководителей, не совершив подвигов оригинальной мысли, получают удовлетворение лишь от исследований, идущих вслед за передовыми работами США, Японии, Швеции, Англии, Франции, ФРГ и т. д.

Новая мысль, новые направления зарождаются обычно в слабой форме. Новорожденных нужно согревать, кормить, оберегать и выращивать! Мы же вместо поддержки новых направлений, вместо помощи активным (и часто неумелым), нестандартным людям (какое бы подобрать слово: "придушиваем"?… "придавливаем"?… "усмиряем"?… "успокаиваем"?…) "умиротворяем" их. Как? Колоссальное количество способов! Детально разработаны методы, можно специальный ГОСТ ввести. Вот это и есть главная причина того, почему у нас редки выдающиеся научные открытия.

Итак, частный пример — иллюстрация к сказанному. Сколько уже писали про "голубую кровь"! Писали "за", писали "против". Особенно меня поразила статья "Заменитель истины" в "Советской России" от 15 января этого года, подписанная пятью (!) академиками и одним членом-корреспондентом. Поразила своим соответствием избранному заглавию.

Однако — по порядку.

О чем, в сущности, идет речь? О создании медицинского препарата перфторана, остро необходимого для спасения жизни людей. Кто прежде всего должен судить о ходе и результатах данной работы? Естественно, врачи, проводившие соответствующие клинические испытания. Это ведущие представители медицины: из Института хирургии имени А.В. Вишневского — профессор А.Н. Кайдаш, член-корреспондент АМН СССР A. В. Покровский, из Второго Московского мединститута — профессор B. А. Михельсон; из Днепропетровского медицинского института — профессор Л.В. Усенко; из Киевского института нейрохирургии — академик АМН СССР А.П. Ромоданов; из Главного военного клинического госпиталя имени Н.Н. Бурденко — генерал-майор медицинской службы Н.Л. Крылов, полковник медицинской службы В.В. Мороз; из НИИ травматологии и ортопедии — академик АМН СССР В.И. Шумаков и профессор Н.А. Онищенко. На публичном заседании ученого совета в Институте биологической физики АН СССР 28 ноября 1985 года все они или их сотрудники дали высокую оценку существовавшему к тому времени препарату.

По всем основным свойствам перфторан оказывал действие не только такое же, как переливаемая донорская кровь, но в ряде аспектов превосходил его. Перфторан изготовлялся из стерильных компонентов и был заведомо стерильнее любой донорской крови.

Как отмечает академик АМН СССР А.И. Воробьев, при переливании крови главное — не непосредственная доставка кислорода тканям. Главное — открытие сомкнувшихся капилляров. Поэтому так называемая кислородная емкость препарата-кровезаменителя оказывается относительно маловажной. Настолько, что А.И. Воробьев вообще предлагает вместо крови переливать препарат предварительно замороженной донорской плазмы, вовсе не переносящей кислород, но способствующей раскрытию капилляров. Однако в случае плазмы нельзя обеспечить полную стерильность (особенно в отношении вирусов, в том числе СПИДа), а ее компоненты иммунно-небезразличны для пострадавшего. Перфторан этих недостатков был лишен уже в 1985 году.

Но вот авторы статьи "Заменитель истины" пишут, что "отвечающей строгим требованиям "голубой крови" не было в прошлом, нет и сейчас. Перфторан для этой цели непригоден". Это утверждение не соответствует строгим академическим тогам авторов!