Кто в армии служил, тот в цирке не смеется

Ходить ночью по «территории» без оружия было небезопасно, и поэтому, немного поныряв в соседнем озере, которое показали ему аборигены, Белозёров нашёл довольно приличный немецкий автомат времён Великой Отечественной войны. Этого добра в округе было в избытке. В тех местах во время войны шли сильные бои, и, видимо, отступая, немцы бросили в озеро много всевозможного вооружения. Там валялись автоматы, карабины, гранаты, снаряды, противотанковые мины и много цинковых ящиков с патронами. На дне озера был густой ил. Все металлические предметы, которые оказались выше границы ила, сгнили, а всё остальное сохранилось практически в идеальном состоянии. А если ещё было хорошо смазано, то из оружия можно было стрелять, как только достанешь его из воды. Из-за боязни получить травму в озеро не залезали. Соорудив примитивную «кошку» из трёх-четырёх крюков на веревке, развлекались тем, что, сидя на берегу озера, бросали её в воду, делая ставки, кто сегодня больше вытащит из воды всякой немецкой дряни.

И однажды, когда командиры зачастили с гостями на «территорию» и служащим там солдатикам это жутко надоело, поступили просто. Перед входом в казарму положили четыре противотанковые мины. Когда гости приехали, с ними случился шок. Был жуткий скандал, но солдатики прикинулись законченными идиотами, пояснив, что такого добра на «территории» полным-полно, что мины найдены рядом с казармой и их принесли, чтобы сдать компетентным лицам для последующего уничтожения. Командир замял это дело, и чтобы не было лишней огласки, поступили просто — мины утопили в ближайшем озере, выставив табличку: «Осторожно! Мины. Купаться запрещено!» А кто-то из местных шутников ещё и приписал внизу на немецком языке: «Vorsichtig die Minen! Zu baden es ist verboten!» Будто немцы могли попасть на эту охраняемую, засекреченную территорию! Но утечка информации всё-таки произошла, и гостей на «территории» значительно поубавилось. Особенно… немцев! Ха-ха!

Перебинтовав ноги и засунув их в сапоги, Саня надел на себя длинную, до пола, шинель. Лицо он обмотал белым вафельным полотенцем, оставив только щёлку для глаз, и, опустив клапана пилотки, нахлобучил её на голову, закрыв от комаров уши. Закончив с необходимыми приготовлениями, Белозёров вытащил из-под матраса немецкий автомат и повесил его на грудь. Не торопясь, он засунул руки в карманы и в таком виде отправился на очередную вечернюю прогулку. Сначала погода была прекрасная, и Белозёров проболтался по лесу часа три. Потом солнце зашло за тучи, небо потемнело. От реки начал расползаться густой туман, заморосил мелкий дождик. Саня решил дойти до воды, а потом вернуться в казарму.

С берега доносились звуки, как будто кто-то разговаривал. Белозёров решил посмотреть, кто это, и подошёл поближе. Оказывается, пока он гулял, прапорщик Сердюк привёз своих знакомых на рыбалку. Видимо, из-за ухудшившейся погоды посиделки решили перенести с берега в помещение казармы, и двое гостей вместе с прапорщиком собирали в сумки закуску и спиртное с импровизированного стола на большом валуне, а один из гостей, одетый в оранжевый комбинезон, метрах в двадцати от них укладывал в рюкзак пойманную рыбу.

К нему-то Саня и вышел. Мужик стоял на коленях спиной к Белозёрову и старательно паковал рыбу в рюкзак, аккуратно заворачивая каждую сёмжину в белую тряпку. Саня не ожидал наткнуться на мужика, так как слышал голоса в другой стороне, поэтому остановился, не зная как поступить дальше. А мужик то ли спиной почувствовал сзади угрозу, то ли услышал звук сломанной ветки, но он вдруг замер, спина его напряглась, а затем он поднялся с колен и начал медленно поворачиваться. Ожидал он, вероятно, увидеть всё, что угодно, только не то, что появилось у него перед глазами. Это могла быть росомаха, медведь или олень, их достаточно водилось в этих местах, ну, в конце концов, это мог быть просто охотник. Но то, что он увидел, заставило его громко икнуть и снова опуститься на колени, так как стоять он уже не мог. В кустах в густом тумане стоял призрак немецкого солдата в длинной шинели с автоматом на груди и совершенно белым лицом, за которое он принял вафельное полотенце, накрученное Белозёровым вокруг головы. Мужик медленно поднял вверх руки и, лихорадочно вспоминая уроки немецкого языка в школе, тихо выдавил из себя: «Нихт шлиссон… О, найн, найн! Вроде не так. А, вспомнил! Нихт шиссен!», что должно было означать: «Не стреляйте!» — «Я, я. Гут… Зер гут!» — после долгой паузы ответил ему призрак и, развернувшись, растворился в тумане.