Кубыш-Неуклюж

– Тьфу, оговорилась! Клубничный кекс. Помните, на праздничной вечеринке восьмого марта? Зря, она, дура, вам не дала! То есть не взяла! Кекс был обалденный!

Виктор Борисович сделал вид, что он вышел просто подышать воздухом. Подышав, он вошёл обратно. Жоффрей с Серёжкой и кошкой всё ещё ошивались на пустыре.

– Давайте, наверное, подойдём, поинтересуемся самочувствием, – предложила Наташа. Света не возражала. Немова и Крапивина пошли с ними. Что-то шепча в розовые уши одна другой.

Кошечка смешно заигрывала с бульдогом. Тот совершенно не обращал на неё внимания. Он был занят. Он изучал пустую бутылку из-под кефира. Когда четыре девушки подошли, кошка убежала. Жоффрей взглянул на них и захрюкал.

– Какой хорошенький! – умилилась Немова, сев на корточки и погладив бульдога между ушами, торчащими как локаторы, – какой хрюшка! Сколько ему? Наверное, десять?

– Да, где-то так, – подтвердил Серёжка, – точно не знаю. Его в лесу подобрали.

Крапивина наклонилась и хрюшку стали тискать вдвоём. Он был весьма рад.

– Сергей, это я, – сообщила Света, – со мной Наташенька и две девочки из одиннадцатого «Б». Наташа, это Жоффрей!

– Добрый день, Жоффрей, – сказала Наташа, внимательно оглядев бульдога со всех сторон, – ого, какой мощный парень! Светка, ты зря говорила, что он худой. Он довольно толстый.

– Да, он поправился, – произнёс Серёжка,– но почему-то опухоль опять выросла. И она растёт с каждым днём.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

После девятого мая Серёжка опять повёз Жоффрея к Ирине. Их к ней доставил Олег на своём «Уазике».

– Да мастоцитома это, – сдержанно проронила ветеринар, выслушав рассказ об онкологической клинике и взглянув на лапу, которая вновь распухла, – зря соскочили с преднизолона. Пусть он опять его принимает. Когда опухоль уменьшится, нужно будет её немедленно удалить.

– А вы это сделать сможете?

– Не смогу. Я ведь не хирург, к сожалению. На Каширке за операцию с вас возьмут огромные деньги. Найдите другую клинику. Я бы всё это сделала на Сиреневом бульваре. Там неплохие хирурги.

Взяв у Жоффрея общий анализ крови, Ирина сделала ему УЗИ брюшной полости и сказала, что с внутренними органами проблем нет. Написала очень подробное заключение.

– Сколько я вам сегодня должен? – спросил Серёжка.

– Полторы тысячи за анализ, а за УЗИ – ничего. Результат анализа будет завтра.

– Спасибо.

Когда ехали обратно, Олег сказал:

– Серёга, на твоём месте я бы его усыпил. По-моему, эта штука очень хреновая. Он протянет, максимум, год. И год этот будет для него страшным.

– Я за него решать не могу, – возразил Серёжка, – пусть сам решает.

– Да как он может решить?

– Вот этого я не знаю. Но он пока хочет жить. Он наполнен жизнью. Когда ему надоест, я это увижу.

– Он уже мучается. Серёга! Он еле ходит.

– Он хочет жить. А значит, он будет жить.

От преднизолона опухоль снова пошла на спад довольно активно. Рита и Света видели это и убеждали Серёжку, что, может быть, она пропадёт совсем. Серёжка не верил. Его бульдог опять отощал. Кожа натянулась на рёбрах. Преднизолон вызывал у него сильнейшую жажду. Он каждые три часа просился на улицу. Света вновь стала с ним гулять по ночам. Потом у него в моче появилась кровь. Мочеиспускание вызывало сильную боль. Пришлось снизить дозу преднизолона и накупить уросептиков. Кровь исчезла за пару дней. Серёжка на радостях предложил Жоффрею бороться. Жоффрей любил это делать. Он нападал на руку Серёжки, который его пощипывал, и легонько её покусывал, отбиваясь от неё лапой. Однако, на этот раз он попятился, прижав уши, и жалобно заскулил, как бы говоря: «Зачем пристаёшь? Разве ты не видишь, мне плохо?''. И стало плохо Серёжке.

Через два дня, гуляя с Жоффреем возле метро, он разговорился с одним собачником, у которого было два лабрадора. Тот рассказал об очень известном ветеринарном враче, имевшем в Жулебино свою клинику. По его словам, это был не просто известный, а знаменитый хирург, кудесник и чародей. Попасть к нему было трудно. Очередь за талонами занимали с ночи. Узнав фамилию этого потрясающего врача, Серёжка помчался к Рите и Свете. Точнее к Рите. Света была ещё на работе. Рита ему открыла не сразу. И у неё кто-то был. Серёжка не понял, кто. Рита его выставила мгновенно – конечно же, не Серёжку, а неизвестного. Тот ушёл, ни слова не говоря. Поставив перед Жоффреем миску с водой, Рита повела Серёжку к себе и грубо осведомилась, какого дьявола он её разбудил. Серёжка был изумлён.

– Разве ты спала?

– Ещё как спала! И мне даже снился неплохой сон.

– Но ведь у тебя сейчас кто-то был!

– Вот он мне и снился! А ты этот сон прервал.

Было не похоже, что она шутит. Совсем-совсем не похоже. Кроме того, Серёжке действительно показалось, что тот, кого она проводила, мог и не уходить. От этого ничего бы не изменилось. По крайней мере, Жоффрей его не заметил точно.

– Хочешь вина? – предложила Рита, опять ложась на диван. Поскольку её движение допускало только один вариант ответа, Серёжка, присев на стул, отказался.

– Чего же ты хочешь?

Он рассказал ей о знаменитом хирурге. Она внимательно выслушала, спросила: