Кубыш-Неуклюж

Весна была очень ранняя. К первым числам апреля трава вовсю уже зеленела и распускались почки. Солнышко припекало почти по-летнему. Во дворе было многолюдно, но не особенно весело, потому что Жоффрей с Серёжкой там проводили все свои дни, с раннего утра до позднего вечера. Кроме этого, заниматься им было нечем. Задумчивый, молчаливый Серёжка либо сидел на заборчике спиной к Эдику, лицом к вишне, либо хлестал с Эдиковой шоблой водяру, а отощавший Жоффрей сидел на траве под вишней и размышлял, склонив голову. Он уже почти не мог двигаться, но со свойственной ему гордостью продолжал соблюдать дома чистоту. К нему то и дело кто-нибудь подходил – то дети, то взрослые, то животные. Если кто-то начинал плакать, он опускал глаза и моргал, потому что очень смущался. Иногда Эдик водил Серёжку за шаурмой, прося полтора десятка людей присматривать за Жоффреем. Тогда маленький бульдог смотрел вслед Серёжке, но не пытался идти за ним, потому что силы его уже подошли к концу.

Пятого апреля, когда он перестал есть, примчалась Наташа, вызванная Серёжкой. Были на ней сандалии, юбка сильно выше колен и топик, сильно выше пупка. Взяв Жоффрея на руки, она с ним прошлась вокруг дома. Бульдог давал ей понять, что хочет опять под вишню. Исполнив его желание, рыжая вышибательница зубов подсела к Серёжке. Грустно прикуривая, сказала:

– Я, кажется, начинаю верить в Господа Бога.

– С чем это связано? – поинтересовался Серёжка.

– Причина довольно распространённая – безысходность. Я тут на днях решила прочесть Евангелия. Там есть интересный момент. Фарисеи просят у Иисуса знамений – ну, доказательств того, что он есть Господь. Он им отказал. Знаешь, почему?

– Почему?

– Потому, что без толку! Паралитики поднимаются, прокажённые очищаются, слепорожденные начинают видеть, хромые – бегать, мёртвые воскресают, но им всё мало! Им требуются ещё какие-то доказательства! Но проблема в том, что их ни одно доказательство не устроит. Те, кому Бог не нужен, не начнут верить в него, даже если он вдруг появится и помашет ручкой – привет, ребята! Они будут говорить, что это американцы испытывают новое психологическое оружие.

–Я не понял, в чём твоя безысходность? – спросил Серёжка.

– Да в том, что и я такая же, – удручённо вымолвила Наташа, сбивая пепел, – мне всего мало! Вот твой Жоффрей раскрыл мне глаза на то, что можно быть безобидным, трогательным и гордым одновременно, но я не разобралась, какой толк от этого сочетания. Я – машина. Мне переструктурировали мозги. Ударами в голову. Я взялась за Евангелия, желая понять, что такое толк и нужен ли он вообще. А книга – магическая! И я поддалась гипнозу. Начала верить. Но скоро кончу.

–А почему?

– Да потому, что рано мне читать Библию! Если я сейчас кого-нибудь возлюблю, как саму себя, то горе ему!

Серёжка хотел спросить ещё что-то, но помешали две девушки, попытавшиеся угостить Жоффрея мороженным, а затем – некий молодой человек, который купил у Эдика груши, после чего подошёл к заборчику и сказал, смущаясь:

– Простите, что отрываю от разговора. Я ваш сосед, во втором подъезде живу. Вот я всё смотрю на вас и вашу собаку и думаю, чем помочь? У меня – машина, я не особо занят. Если нужна моя помощь, вы не стесняйтесь. Может быть, стоит отвезти пса в какую-нибудь лечебницу? Я готов. Вы только скажите.

– В лечебницу отвезти? – рассеянно повторил Серёжка. Но вдруг его осенило. Зачем-то взяв за руку Наташку, он возбуждённо протараторил:

– Да, да, пожалуйста, если можно! Тут, совсем рядом, есть неплохая клиника! Там – хирург, Николай Петрович! – и он назвал точный адрес, – я думаю, Николай Петрович уже вернулся из отпуска. Если можно, вы не могли бы прямо сейчас отвезти нас в эту лечебницу? Если можно!

– Ну а почему же нельзя? – обрадовался сосед, – ведь это действительно совсем рядом. Пожалуйста, подождите одну минуточку, я сейчас сюда подгоню машину.

Перед Жоффреем стояла миска с водой. Поняв, что дело идёт к какой-то поездке, бульдог попил. Затем он поднялся и сделал пару шагов. На третий его уже не хватило. Серёжка взял его на руки и понёс к мерседесу, который остановился возле забора. Наташка им распахнула заднюю дверь. Сама она разместилась рядом с водителем.

В клинике был ремонт, но всё же она кое-как работала. Маляры и администраторы объяснили Наташке, что ремонт скоро закончится, и тогда всё будет великолепно, сможете приезжать с любыми проблемами. Хирург принял двух инвалидов и рыжую их подругу прямо в заляпанном коридоре, куда был выставлен стол. Внимательно выслушав их историю, врач велел Жоффрея поднять. Серёжка поднял, и его бульдог застыл вертикально, устало свесив лапы и голову. Осмотрев кошмарное проявление онкологии, по размеру почти уж не уступавшее самому Жоффрею, доктор издал очень грустный возглас.

– Можно ли её срезать? – спросил Серёжка.

– Нельзя. Поставьте его, и я объясню, почему.

Серёжка поставил. И Жоффрей лёг. Точнее, свалился.