Куда бы ты ни шел – ты уже там. Осознанная медитация в повседневной жизни

Если вы пойдете в музей и внимательно посмотрите на буддистские картины и статуи, то почти сразу заметите, что в сотнях различных описаний медитации – сидячей, стоячей или лежачей – указывается, что руки должны принимать определенные положения. В случае сидячей медитации руки иногда лежат на коленях ладонями вниз. Иногда одна или обе ладони разворачиваются вверх, порой один или несколько пальцев одной руки касаются земли, в то время как другая рука поднята вверх. Иногда руки лежат вместе на коленях, и пальцы одной руки лежат поверх пальцев другой, кончики их мягко соприкасаются, как будто окружая невидимое яйцо, – это называется «космическая мудра». Иногда пальцы и ладони сложены перед грудью, как во время христианской молитвы. То же самое положение рук используется в восточном приветствии – это отображает уважение к божественной сущности, сокрытой внутри другого человека.

Все эти положения рук в мудрах используют различные виды энергии, с которыми вы можете поэкспериментировать во время медитации. Попробуйте сесть, повернув ладони вниз и положив руки на колени. Обратите внимание на возникающее ощущение «замкнутости». На мой взгляд, эта поза больше говорит о переваривании чего-то, а не о поиске нового.

Если вы затем повернете обе ладони вверх, сохраняя при этом полноту осознания, то сможете ощутить, как изменился ток энергии в теле. Для меня эта поза воплощает восприимчивость, открытость к тому, что дается нам свыше, к энергии небес (как говорят китайцы: «Что вверху, то и внизу»). Иногда в этой позе я чувствую сильное устремление открыться энергии, текущей сверху. Время от времени это может оказаться очень полезным, особенно в периоды суматохи или беспорядка, подчеркивая вашу восприимчивость. Этого можно достигнуть, просто развернув ладони к небесам. Дело не в том, что вы активно ищете некий волшебный источник помощи свыше, скорее это обретение доступа к прозрению, стремление зазвучать в резонанс с высшими силами, божественными, небесными, космическими, вселенскими, высшей мудростью.

ЛЮБОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РУК – ЭТО МУДРЫ, СВЯЗАННЫЕ С ТОНКИМИ ИЛИ НЕ ОЧЕНЬ ТОНКИМИ ЭНЕРГИЯМИ.

Например, энергия кулака. Когда мы сердимся, руки сами сжимаются в кулаки. Некоторые люди бессознательно часто практикуют эту мудру. Эта мудра подпитывает семена гнева и насилия, посеянные в нашей душе, и каждый раз, когда вы это делаете, они подрастают и становятся более сильными.

В следующий раз, когда вы будете сжимать в гневе кулаки, попробуйте привнести в этот жест полноту осознания. Ощутите заключенные в этом жесте напряжение, ненависть, гнев, агрессию и страх. Затем в самый разгар своего гнева, если человек, на которого вы сердитесь, находится перед вами, попробуйте раскрыть кулаки и сложить руки перед грудью в позе молитвы, соединив ладони. (Конечно, он не поймет, что это вы такое затеяли.) Посмотрите, что происходит с гневом и злостью, когда вы некоторое время стоите в этой позе.

Когда я поступаю подобным образом, мне не удается продолжать гневаться. Дело не в том, что мой гнев не имеет под собой основания, просто сразу же подключаются другие чувства, которые сковывают гнев и укрощают его. Это симпатия и сострадание к другому человеку, возможно, большее понимание вихря, который кружит нас обоих … Этот танец неизбежно влечет нас друг к другу, создавая безличные связи причин и следствий, исход которых ошибочно может восприниматься как личное отношение, приумножая невежество невежеством, ярость яростью, тем самым уничтожая мудрость.

Перед смертью Ганди сложил ладони в этом жесте, обернулся к своему убийце, произнес свою мантру и умер. Годы медитации и практики йоги с использованием его любимой Бхагавад-гиты научили его не привязываться ни к чему, в чем он принимал участие, включая собственную жизнь. Это проявилось в позе, которую он принял в момент смерти. Смерть не вызвала у Ганди ни гнева, ни даже удивления. Он знал, что его жизнь постоянно подвергалась опасности, но он научился руководствоваться собственным представлением о мудрости и в конце концов стал воплощенным состраданием. Он был символом политической и духовной свободы. Его личное благополучие по сравнению с этим не имело никакого значения. Он всегда подчеркивал это.