Куда пропал амулет?

Мне показалось, она подмигнула. Хотя, возможно, это лишь игра света.

– О да, ты будешь главным, – пообещал мне Хепри, взбираясь ко мне на спину. – Я буду держаться в тени, удивляться и просить тебя объяснить, что происходит, и восхищаться твоими дедуктивными талантами. Понимаешь – буду напарником.

Я снова кивнул. Действительно, идеальная роль для Хепри. Судя по моему опыту, жуки прекрасно умеют оставаться в тени.

– Тогда вперёд, – сказал я. С Хепри, прилипшим к моей голове, я прыгнул в отверстие.

Сначала мне показалось настоящим облегчением – вернуться на свет, но как только я побежал по раскалённым крышам, лапы заныли.

– Итак, куда мы направляемся? – спросил Хепри.

Я был не уверен, но не собирался говорить ему об этом. Я огляделся, стараясь сориентироваться, хотя единственное, о чём я мог думать, – мои бедные обожжённые лапки.

Хепри тоже осмотрелся.

– Думаю, мы недалеко от покоев Великой царицы.

Мои лапы достаточно натерпелись.

– Туда мы и направляемся, – сказал я, запрыгнув в ближайшее окно.

На моей голове Хепри одобрительно прищёлкнул крыльями.

– Удачное решение, Ра. Если спросишь меня, лучшее место для начала наших поисков – комната облачений Великой царицы…

– Разве я спрашивал тебя, Хепри?

– Гм… точно, – сказал Хепри. – Значит, у тебя другой план?

Так и есть, и он не имеет никакого отношения к комнате облачений. Напротив, я поспешил прямо к дверям, которые вели в опочивальню Великой царицы. Как я и ожидал, стражники пропустили меня. Я редко бываю в этой части дворца, но кот фараона вправе гулять, где ему вздумается. И даже если у него жук на голове, никто не устроит переполох.

Когда мы заглянули в опочивальню, госпожа Нефрубити поспешно прошла мимо нас. Она даже не взглянула на меня. Впрочем, как всегда. Я тоже не балую её вниманием. Она служила ещё матери фараона и всегда использовала больше сурьмы для подводки ресниц и бровей, чем кто-либо во дворце, но за всё время, что я знаю её, ни разу не слышал, чтобы она сказала что-то интересное или стоящее. И, кстати, она никогда не угощала меня вкусненьким.

Я торжественно прошествовал мимо неё.

– Надо же. – Хепри приподнялся на моей голове, чтобы лучше разглядеть. – Вот это комната.

– Это ещё что, – сказал я, – ты ещё покои фараона не видел. Они в два раза больше.

Хотя и здесь было своё очарование. Светлая, просторная комната с гигантской кроватью и окнами, ведущими в сад. Она навевала приятные воспоминания. Время от времени я навещал Великую царицу, и она угощала меня едой со своих блюд.

Некоторые говорят, что у Великой царицы вспыльчивый нрав, но я никогда не замечал ничего подобного. Она обожает животных и всегда очень щедра. По крайней мере, со своими любимцами – то есть со мной. И любит полакомиться вкусненьким почти так же, как я.

– Это местечко вполне изысканно, на мой вкус. Позолоченная кровать, позолоченные кресла, рисунки на стенах… – Хепри так вытягивал шею, чтобы всё разглядеть, что чуть не свалился на мой нос. – Но навоза нет, – закончил он с грустью.

– Точно, – сказал я. – Ведь именно об этом мечтает каждая Великая царица в своей опочивальне. О навозе.

– Да, – согласился Хепри. – Когда я женюсь, то буду приносить своей супруге свежие навозные шарики каждый день.

– Не приглашай меня на свою свадьбу, Хепри.

Я огляделся. В комнате не хватало не только навоза. Великой царицы нигде не было видно, как и её прислужниц.

– Где же все? – сказал я разочарованно. Я задумался; не припоминаю, чтобы сегодня фараон и Великая царица собирались посетить церемонию в храме. А значит, мне не перепадёт никаких вкусностей от Великой царицы…

…если, конечно, здесь не найдётся остатков.

Я принюхался. С другой стороны кровати пахло пряным мясом. Надеясь на лучшее, я завернул за угол и замер на месте.

Я чуть на споткнулся об Аат, леопарда Великой царицы.

Аат, конечно, спала. Она спит даже чаще, чем я, а когда не спит, то расчёсывается. Как и Великая царица, она гордится своей красотой. И, думаю, Аат действительно красива, если вам нравится красота свирепых клыков и когтей.

Хепри явно не был поклонником.

– Ой-ёй!

– Держись, – шепнул я, когда он скатился мне на шею. В лучах солнца на полу поблескивало блюдо – и на этом блюде лежали кусочки козлятины. Надо лишь прокрасться мимо Аат, и это мясо будет моим.

До блюда оставалось совсем ничего, когда Хепри не удержался и шлёпнулся на пол. Щёлк!

Он не поранился, но звук разбудил Аат.

– Незваные гости!

Приоткрыв глаза, она поймала нас в когти.

Глава 7 Что видела Аат?

Когти Аат заскрипели в опасной близости от моего хвоста.

– Прекрати! – взвизгнул я, а Хепри юркнул ко мне под живот. – Аат, это ведь я. Кот фараона.

– Ба! – Аат не спешила убирать когти. Её жёлтые глаза сверкнули на меня поверх тяжёлого золотого ошейника. Украшенный драгоценностями, он походил на ожерелье, которое иногда носила Великая царица, – только к ожерелью Аат была пристегнута длинная золотая цепь. Хотя Аат не любила говорить об этом, другой конец цепи был обмотан вокруг каменной колонны. – Что ты тут делаешь, Комок шерсти?

– Она называет тебя Комком шерсти? – пискнул Хепри.