Кукольная королева

– Иронично, если те, на кого мы надеемся наткнуться, остались за тем запретным поворотом, – сказал Алексас, когда звёздная лестница привела их в новый коридор. Бархатные портьеры на высоких окнах при их приближении помахивали бирюзовыми кистями и раздвигались сами собой, пропуская в замок косые лучи лунного света: те голубыми лентами ложились на камышовые циновки, укрывавшие пол, и льнули к ногам гостей. – Зато Джеми материала для изучения хватит на всю оставшуюся жизнь – когда он наконец забудет о своих паладинских устремлениях, чтобы взяться за ум и стать примерным скучным мужем Норман-малэн[14]… Да-да, я уяснил, Лавиэлль тебя совершенно не интересует. Да-да, не в этом плане. Повторюсь, но, если тебе нужны подробные инструкции по обращению с дамой сердца, всегда готов их предоставить. Или ты можешь просто разрешить мне действовать по своему усмотрению. Сделаю за тебя всю чёрную работу по осаждению крепости, а тебе уступлю место на время сбора плодов… может быть. Да успокойся ты. Шучу, естественно. Не в моём вкусе. – Насмешливо улыбнувшись, завершая перепалку, он вновь обратился к Таше: – Не могу не отметить и не возрадоваться тому, что, кажется, вы всё же начинаете мне доверять.

– Плохой я была бы королевой, если бы не доверяла тем, кто мне присягнул.

– Так вы всё же считаете себя королевой? Быть может, тогда и ваш категоричный отказ от помощи Венца был преждевре… Хорошо, хорошо, молчу. Только не делайте такое лицо. Надеюсь, вы вновь явите милость своему бедному рыцарю и великодушно простите его за то, что после дней молчания в доме Ингранов он немного не в ладах со своим чувством юмора. – Алексас на ходу приложил свободную руку к сердцу, на миг согнувшись в поклоне столь же виноватом, сколь шутовском. – Если говорить серьёзно, то многие короли с вами не согласятся. Полагаю, среди людей, по чьей вине вы незнакомы с вашими венценосными предками, было немало тех, кто присягал Бьоркам… А что за этой дверью?

Притормозив у полукруглой двери из белого дерева, резьба на которой складывалась в изображение горных пиков, Таша сверилась с планом.

– Не знаю. На карте её нет.

– Давайте рискнём, – предложил Алексас, берясь за круглую медную ручку. – Едва ли за ней действительно горы, в конце концов.

Белое дерево, скрипнув, отстранилось от дверного косяка – и холод щипнул Ташины щёки одновременно с тем, как из-за порога повеяло металлическим запахом снега.

Лучи колдовского огонька бликами разбились о своды открывшейся взгляду пещеры: скорее вырубленной, чем естественной, тайным убежищем гнездившейся в искристом бирюзовом льду. Чуть поодаль виднелся выход, присыпанный снегом, а за ним – цепь горных хребтов, залитых сиянием полной луны.

– Это же иллюзия? – предположила Таша спустя долгую впечатлённую паузу.

Просачивающаяся из комнаты зима морозила руки – куда увереннее, чем прозвучал её голос.

– Не знаю. И, откровенно говоря, не горю желанием проверять. – Алексас закрыл дверь так медленно и аккуратно, будто боялся, что неосторожным движением вызовет лавину. – Эйрдаль едва ли захочет мёрзнуть там, когда можно остаться здесь и наслаждаться летом. Призрак, конечно, способен отражаться во льду, но не думаю, что его это интересует.

Дальше какое-то время они шли в молчании; после горной свежести холод, царивший в стенах Клаусхебера, казался теплом.

– А предок Норманов был неплохим магом, – отметил Алексас почти с уважением.

– Никогда не видела Адамантскую Школу Волшебников или королевский дворец Альденвейтс, – тихо согласилась Таша, – но по описаниям представляла нечто похожее.

Магия, бывшая такой же неотъемлемой частью замка, как стены и крыша, витала в воздухе. Казалось, вдохни поглубже – и ощутишь её аромат, терпкий и пьяный, как травяное вино. Сами каэрилевые камни, из которых сложили Клаусхебер, за века пропитались волшебством насквозь.

Если это место и не было изначально живым, как Равнина или Криволесье, оно стало таковым по воле своего создателя.

– А Адамантскую Школу, как и Альденвейтс, пра́ва вырасти в котором вас так нелюбезно лишили, создал Ликбер. Альденвейтс не столь чудесен, но и не настолько пугает… по моим детским воспоминаниям, во всяком случае. – Алексас качнул фонарём, расплескав отблески белого света по каменным узорам на стене. – Забавно. Раньше я думал, что чары вроде этих подвластны только Чудотворцам либо…

– Что такое? – насторожилась Таша, когда её спутник смолк, напряжённо морщась.

– Не могу вспомнить слово. – Сдавшись, Алексас досадливо мотнул головой. – Неважно, наверное. – Он посмотрел на двустворчатые дубовые двери, в которые они должны были упереться десять шагов спустя. – А там что?

Таша молча показала ему очередную пометку, в отличие от других сделанную красными чернилами и немного другим почерком. Ещё она была заметно ярче предыдущих. Видимо, назначение комнат с течением времени меняли, и хотя эта карта явно была далеко не первой, не одно поколение Норманов успело оставить в ней свои указания.