Кукушка

– Ну что я говорила! – воскликнула она и обернулась к Бенедикту: – Беги, парень, уноси ноги: дальше я справлюсь сама.

– Но я…

– Беги, кому сказала!

Но у Бенедикта не было сил сдвинуться с места; он словно врос в мостовую.

Изнутри к дыре спешил привратник, причитая и ругаясь. Зерги уже просунула внутрь голову и ногу, когда под его натиском вынуждена была отступить, оставив на полу вторую туфлю. Как раз первый солдат подбежал к ней и попытался схватить, но смог только рвануть её за юбку, разодрав подол. В то же мгновение Зерги превратилась в какой-то неистовый вихрь. Стражник схлопотал в ухо, затем – прямой в живот и, наконец, коленом в челюсть, отчего упал и скорчился. Его товарищи слегка опешили и сбавили шаг, рассредотачиваясь веером. Никто не взял с собой ни палки, ни копья, поскольку изначально не усматривали в сём задании опасности; теперь это превратилось в проблему.

Девушка вырвала у стражника из ножен кинжал, сбросила разорванные юбку и передник и осталась в одной рубашке, да и ту тремя движениями ножа укоротила до колен. Потом схватила кинжал зубами, ухватилась за детали горельефа на дверях и… начала карабкаться наверх, к украшенному резьбой портику и открытой колоннаде.

– Да она сумасшедшая! – Адриан ван дер Верф вытер пот со лба и замахал руками. – Скоей задейжите её, не дайте ей поднять тъезвон! Да что ж это такое… И откуда она только взялась на мою голову?!

Зерги уже одолела врата и теперь шла по карнизу, маленькая, вся в белом, на вид почти бесплотная, как ангел или привидение. Стражники как зачарованные смотрели на неё снизу, разинув рты, и только после окрика бургомистра опомнились и бросились вперёд, в открывшиеся двери.

И тут Бенедикт, едва соображая, что делает, заступил им дорогу.

– Стойте! – крикнул он. – Она посланница адмирала! Она хочет нам помочь…

Больше он не успел ничего сказать. Церемониться с ним не стали: несколько ударов – и ученик художника упал на ступени. Мгновеньем позже до него донёсся хруст раздавленных очков, потом пинок в живот отбил ему дыхание, и несколько минут ван Боотс провёл в позе зародыша, хватая воздух, словно рыба на песке. Когда он смог оправиться, привстать и бросить взгляд наверх, то никого снаружи не было: Альбина добралась до колокольни, влезла в окно и продолжила свой путь уже по лестницам. Через несколько минут его догадка подтвердилась. На пороге ратуши возникли злые и растерянные гварды, а на звоннице ожил и подал голос большой колокол, именуемый Borgstorm.

– Там люк, она заперла его изнутри, мы не можем пробиться, – выдохнул десятник.

– Так лезьте повейху! – вскричал бургомистр.

– Ещё чего! – ответил кто-то из троих. – Да я умру, а по-наружи не полезу! Я солдат, а не какой-нибудь паук, чтоб карабкаться по стенке.

Он плюнул, опустил глаза, увидал ван Боотса, выругался и сгоряча ещё раз наподдал ему ногой, опять свалив на мостовую.

Все стояли и не знали, что предпринять. Бургомистр неотрывно смотрел наверх, нервически сжимая-разжимая пальцы. Привратник трогал разбитую дверь и чесал в затылке. Стражники переглядывались. Звон колокола плыл над городом, тревожный, слегка надтреснутый; на стене и башнях замелькали огни, горожане выскакивали из постелей и полуодетые бежали к площади. Прошло не больше десяти минут, а вокруг уже толпился народ. Всюду мелькали факелы и фонари.

Все спрашивали друг у друга, что случилось, и не получали ответа. Тем временем звон колокола смолк, и в проёме колокольни показалась маленькая белая фигурка с факелом в руке. Толпа внизу отозвалась изумлённым гулом.

– Эй, вы, слушайте меня! – прокричала девушка. Её высокий голос звонко разнёсся в наступившей тишине. – Я пробралась в город, рискуя жизнью, чтобы вас предупредить, а жирные ублюдки в магистрате заявили, что я вру! Так я скажу вам, а вы решите сами, вру я или нет. – Она взмахнула факелом и указала им на север. – Вон там, на рейде, двадцать пять зеландских кораблей! Они пытались пробиться к вам и не смогли. И тогда адмирал решил взорвать дамбы. Слышите? Взорвать дамбы! Вы все потонете, если не будете готовы к этому!

Толпа заволновалась. «Кто это? Кто это?» – спрашивали все друг у друга.

И опять не получали ответа.

– Она безумна! – взобравшись на ступени ратуши, закричал бургомистр. – Кто-нибудь знает эту женщину? Мы в кольце осады, как она могла сюда попасть? Навейняка её мужа убили и она сошла с ума от гойя! Кто-нибудь знает её?

Никто ему не ответил. Горожане переговаривались. Зерги засмеялась.

– Слушайте, слушайте его! – ехидно закричала она. – У него только одна забота – как бы спасти свою задницу! Мне плевать, верите вы мне или нет, но завтра гёзы взорвут ваши долбаные плотины, и те, кто сейчас скалит зубы, нахлебаются воды. Тащите всё своё добро на чердаки, спасайтесь на стенах. И не сидите, как каплуны! У вас уже чума, чего ещё вы ждёте? Пока есть силы держать кирку и лопату – выходите и сносите ваши чёртовы запруды!

– Да заткните ж её! – закричал ван дер Верф. – Она не из Лейдена, значит, это пьоиски испанцев! Моммсен, где ты, чёйт тебя дейи? Сьежь её из своей айкебузы!