Культ праха

Основываясь на неутешительном опте, Руди понял, что совсем скоро может произойти нечто ужасное. Он не посмел ослушаться приказа Вугго. Новый купол был на порядок тяжелее прежнего, но куда большим грузом для Руди оказался он сам. От напряжения и сильной боли, каждый шаг давался ему через сверхусилие. Из ослабленных рук постоянно падала ноша. Шум океана, веселье Гунгов и бубен Рарона – всё это Руди больше не слышал. Его начал мучить нарастающий шум, который случался с ним при сильной горячке. Давление становилось невыносимым. Дышать было нечем. Тёмные блуждающие пятна, омрачающие зрение, превратились в полную слепоту.

Чудом или с помощью Великого Духа Альель, Руди преодолел тяжелейший путь, но подняться наверх он уже не мог. Бессилие казалось смертельным. Обречённо упав навзничь, он, предвкушая радостное облегчение, собрался умирать. Эти же чувства, мысли и намерения возникли у него, когда он проходил испытание предпоследней капли. Как и тогда, в этот раз, из ниоткуда появился прекрасный олень. Как и тогда, в этот раз Руди оказался на огромных рогах оленя. Как и тогда, в этот раз олень поднял его на вершину холма.

Холм действительно оказался местом спасения. Туда не доставало губительное давление. Руди мог вволю надышаться воздухом. С каждым вдохом к нему возвращалось ощущение жизни. С каждым выдохом уходила боль и предчувствие смерти. Казалось, что к нему вернулось больше силы, чем было им утеряно.

Желая узнать, что происходит между странниками и Гунгами, Руди подполз к обрыву и посмотрел вниз. Из вершины открывался великолепный вид на Уютную бухту. Гунги продолжали отдаваться веселью, забавляясь ещё сильнее и громче. Вдали от них, возле растерзанного Варлунга, ровным рядом сидели странники. Играя на своих бубнах, они обращались к Большой воде. Руди не мог расслышать дивную песню, которую пели преданные сыновья Альёль. Иногда доносилось красивое, но непонятное эхо одного или нескольких сливающихся слов, на неизвестном ему языке.

Большая вода отзывалась на их песню. Её цвет стал зловеще тёмным, а шум волн звучал, как рёв – она кричала о горечи своей утраты. Странники слушали её, склонив головы. Они били в свои бубны не переставая до тех пор, пока Гальягуд не сказал им: «Пора».

Услышав его, братья отложили бубны и поднялись с колен. Отдавая дань уважения Большой воде, они перетащили Варлунга ближе к берегу, чтобы волна могла забрать его останки домой. Их усилиями, Варлунг нашёл свой последний покой в тёмных глубинах, недоступных ни одной живой душе.

Когда шум веселья Гунгов стал заглушать тихую песнь памяти о Варлунге, Большая вода изменила свой цвет и успокоилась. Её ярко голубое сияние сразу же бросилось в глаза юному Гунгу, которого подбрасывали вверх. Уловив новый, более интенсивный по переживанию, соблазн, он потребовал выпустить его из общей забавы, и как только ему позволили ступить на землю – он побежал к воде, самозабвенно подчиняясь её призыву. Но не только его звала Большая вода. Все, как один, Гунги забыли о веселье. Бросив шкуру Варлунга, они побежали на зов, сбивая друг друга с ног. Они знали, что Большая вода может принять в свои объятия всех, но гордыня и тщеславие оставались основной повелевающей силой Гунгов, провоцируя у каждого из них желание принять её ласку первым.

Радость переполняла Гунгов. Волны бережно подхватывали тех, кто был близко к берегу и уносили их к глубине. Всецело доверяя своей благодетельнице, Гунги подчинялись её движениям, не замечая, что потоки стремительно приближали их к огромному водовороту. Даже безумие не уберегло их от понимания, что всеобъемлющая любовь Большой воды у них на глазах превратилась в непримиримую ненависть. Нежные волны стали частью водоворота, от которого им уже не было спасения. Те Гунги, чьё стремление получить ласку Большой воды раньше остальных оказалось самым сильным, были первыми брошены на погибель. Не жалея никого, Большая вода истребила поселение некогда великих добытчиков, которых сама же превратила в безумных нелюдей.

Когда всё было кончено, и странники поднялись на холм, Руди спросил у них:

– Почему Большая вода пощадила вас? Ведь именно вы заставили Гунгов убить Варлунга.

– Это и есть бесценный дар лжи, – неохотно ответил Гальягуд.

– Дар или проклятье, – задавался вопросом Муниярд.

– Сегодня одно, а завтра – второе, – ответил Силгур.

Глава 7. Любовь

Отвернись от меня, и забудь.

Всё, что было вчера,

Вспять нельзя повернуть.

Оглянись на мгновенье,

Взгляни на наш путь.

Отыщи для себя всепрощенье.

И прости свою слабость.

И простись, наконец,

С тем, что было твоим,

Но с тобой не осталось.