Культура поэзии – 2. Статьи. Очерки. Эссе

вечность – точечна: то есть вертикальна, и возникает она в тех самых пробелах, которые образуются между временем и пространством (первое, повторю, – эфемерно и надуманно, второе есть мы [в том числе необозримых веществ и предметов]). Ни общество, ни наука, ни технический прогресс, ни цивилизация в целом никогда не дадут определение феномена (ли?) времени. Думаю, нет – уверен: время осознается (и, может быть, осознанно выявляется из потока множественных континуумов) только искусством, поэзией, словесностью вообще и – культурой. Время способны ощущать и ощутить все, кто живет одновременно и совокупно (целокупно) разумом-сердцем-душой. Только словесность (вместе с музыкой и искусством) определяет время как СВЯЗЬ сознания с изменяющимся, мобильным, исчезающим, и появляющимся, и вновь нарождающимся пространством. Такие люди (сверхчувствительные), как правило, обладают особым типом подсознания (осознание прошлого), сознания (сознание сущего) и сверхсознания (предощущение и предосознание будущего) – одним словом, сознания, которое принято называть художественным или, точнее, духовным. Время, на мой взгляд, – это связь пространства с сознанием. То есть некое особое состояние интерхронотопического характера, а точнее – состояние трансхронотопии, когда сознание, познавая (и ощущая) пространство, устанавливает связь с познаваемым веществом или предметом, которые, ощутив эту связь, ОТВЕЧАЮТ сознанию, налаживая свою – встречную – связь. Такая связь есть особая энергия, присущая третьему веществу интерфизического характера, которое обеспечивает единство (за счёт своей метагравитационной энергии) физического и метафизического веществ. То есть время как интерфизический феномен возникает для того, чтобы осуществить контакт разноприродных веществ. Художник, поэт (интуитивист, естественно), находясь в состоянии трансгрессии (по Мишелю Фуко: уникальное состояние художественного сознания, проникшего в ПУСТОТУ и создающего из НИЧЕГО – НЕЧТО), то есть в состоянии метакогнитивного мышления и метагносеологического порыва, осуществляя акт метапознания, способен создать энергетически насыщенную связь НИЧЕГО с НЕЧТО (ЧЕМ-ЛИБО), то есть время – истинное, подлинное и функционально неопределённое.

УТРО В САДУ

Это свет или куст? я его отвожу и стою.
Что держу я – как ветер, держу и почти не гляжу на находку мою.
Это просто вода, это ветер, качающий свет.
Это блюдце воды, прочитающей расположенье планет.
Никого со мной нет, этот свет… наконец мы одни.
Пусть возьмут, как они, и пусть пьют и шумят, как они.

(Ольга Седакова)

Поэт очень определённо номинирует неопределенность силы и энергии появления НОВОЙ СВЯЗИ между сознанием поэта и поэтическим предметом – кустом. «Никого со мной нет…» – значит следующее: ЧТО-ТО со мной есть, ЧТО-ТО есть с кустом (ветром, водой, светом и т. д.), – это значит: ВРЕМЯ СО МНОЙ ЕСТЬ. Или: между нами есть время.

Пространство – воспроизводимо, то есть моделируемо нами однотипно. Пространство – иерархично, классифистично, типологично, аналитично, синтетично, а значит – системно, структурно и функционально ровно настолько же, как и сознание. Грубо говоря, сознание – пространственно, оно есть ментальный топос само по себе, тогда как время как связь пространства и сознания должно иметь некие интерсубстанциональные характеристики, признаки и свойства. Мы их не знаем, но ощущаем.

А если ты сверчок – пожизненно обязан —
сверкать, как будто молния над вязом,
и соответствовать призванью своему:
быть словом во плоти, быть новоязом,
хитиновым пристанищем в Крыму.
Фанерную в занозах тишину,
из запятой, из украинской комы,
горбатым лобзиком выпиливая дни,
ты запиши меня в созвездье насекомых —
в котором будут спать тарковские одни.
С врагами Рериха я в связях незамечен,
на хлипком облачке, на облучке —
бессмертием и счастьем, изувечен,
покуда дремлет молния в сверчке.

(Александр Кабанов)