Кунсткамера - История одной картины

Изложение этой теории сопровождалось тщательно подобранными примерами из истории коллекции Раффке, словно Новак стремился убедить читателей в том, что вопрос, обыгрываемый “Кунсткамерой”, в равной степени отсылает как к оригинальным произведениям, так и к их слегка искаженным копиям, выполненным Генрихом Кюрцем. Благодаря любезности Гумберта Раффке, который после смерти своего дяди оказался главным хранителем коллекции, Новак получил доступ ко всем документам, относящимся к европейским приобретениям пивного магната, и, проявив поразительное терпение, находчивость и чутье, сумел подробно воссоздать историю едва ли не всех картин, а нередко и уточнить их атрибуцию. Так, ему удалось подтвердить гипотезу Гринбека относительно “Визитации” Андреа Соларио, составив список всех ее владельцев, от кардинала д’Амбуаз до Джеймса Шервуда: “Визитацию” дель Гоббо (Андреа получил-таки это прозвище, хотя горбатым был не он, а его брат Кристофо-ро) кардинал подарил Максимилиану в момент создания Лиги Камбрэ, потом она почти сто лет находилась в коллекции Карла V, затем — у Филиппа II, который отдал ее Альберту Благочестивому, когда тот стал его зятем. Позднее картина при возможном посредничестве фрейлины Изабеллы, маркизы Женевьевы д’Юрфе де Круа, попадает в коллекцию герцога Шарля де Круа д’Аршо и на этом основании фигурирует в описи, сделанной художником Соломоном Новелье после смерти герцога, равно как и в объявлении о распродаже этой замечательной коллекции:

Да будет объявлено всем и каждому, что среди имущества покойного Сеньора герцога д’Аршо насчитывается около двух тысяч картин живописных всякого рода и цвета, писанных разными искусными мастерами, как Альберт Дюрер, Лукас из Лейдена, Ян де Мобёж, Иеронимус Босх, Флорус Дейк, Лонг Пьер, Тициан Урбан, Андре де Гобб, Поль Веронез и прочие. Около восемнадцати тысяч медалей, библиотека из шести тысяч книг, изрядное число манускриптов, посуда серебра белого и золоченого, вазы хрусталя горного, а также серпентина, агата, янтаря, яшмы, равно как гелиотропы и иные граненые камни, редкости всякого вида и шпалеры. Одним словом, столь восхитительных творений, сколь вряд ли найдется и у Принцев; сии творения будут выставлены по поручению Господ Наследников и Исполнителей завещания вышеозначенного Сеньора Герцога на продажу всякому, кто предложит более других и даст последнюю цену, в городе Брюсселе, пятнадцатого июля сего года, каковая продажа продлится в последующие дни и до ее окончания.

На этих торгах, прошедших, однако, не в Брюсселе, а в Антверпене, картина была куплена купцом Яном Вильденсом, который заказал Эразму Квелину две маленькие копии с нее и послал одну из них в Лондон, а другую — в Вену (первая находится сегодня в коллекции Шарлотты во Дворце Мирамар под Триестом), саму же картину впоследствии уступил за шестьдесят флоринов советнику Парламента Прованса Буайе д’Аргий; покупка совершилась при посредничестве Кольманса, которого Буайе д’Аргий пригласил в Экс для изготовления гравюр с картин своей коллекции; гравюра Кольманса с полотна Соларио и сегодня хранится в Гравюрном кабинете Экского муниципального музея. По имеющимся сведениям, картина находилась в часовне замка д’Аргий до 1790 года. Во времена Революции она исчезает из вида, пока в 1824 году ее не находит у некоего виноторговца из Монкутана лошский нотариус Шарль Мор-па — он публикует очень красочное описание картины в “Бюллетене научных обществ департамента Эндр-и-Луары” (1828, XVII, 43), однако ошибочно приписывает ее Парису Бордоне. В 1851 году полотно попадает на аукцион Куа-ньер в Ангулеме (кат. № 1: “Визитация”, итальянская школа, XVI век; приписывается Парису Бордоне), где местный антиквар его приобретает за двести франков, в 1885 году увозит в Соединенные Штаты и в том же году продает Джеймсу Шервуду.

Столь же исчерпывающие данные были приведены относительно “Мечети Омейядов” работы Девериа, “Луана в Монтаржисе”, атрибутированного Новаком как один из редких образцов пейзажного творчества Жироде, “Арабских всадников”, приписанных Делакруа на основе безукоризненной библиографии, а также чрезвычайно странного “Интерьера с париком” (где возле массивного деревянного с позолотой кресла, покрытого шпалерной обивкой Бове, стоит столик, на котором соседствуют треуголка, украшенная черным пером, и пышный белый парик на деревянной подставке в форме головы), который Новак безапелляционно идентифицировал как “вывеску”, заказанную в 1681 году мастеру Риго цирюльником короля Людовика XIV неким Вине, о существовании которого свидетельствует посредственная эпиграмма, приписываемая Башомону:

Цирюльник Вине, королей валет,

Вывеску вздумал Риго заказать,

На это художник скривился в ответ, Гнушаясь свой дар с расческой мешать.

Но если без тех париков облачить Клиентов твоих, живописец Риго,

Не на что будет и глаз положить,

И ты опечалишься пуще того!