Купите, пожалуйста, рыбу! (СИ)

Где-то рядом туда-сюда маячил Фрэнк. Все слуги сбились в одну кучку в своём кубрике в ожидании дальнейших приказов, а Джейсон настоял, что ему сейчас необходим его личный раб в случае непредвиденных ситуаций. Какие непредвиденные ситуации могли быть в жилом деке, было неясно, но начальник слуг спорить с ним не стал. За Перси нужно было присмотреть, особенно сейчас.

— С чего ты взял, что он меня ненавидит? — тихо спросил Грейс, не поворачиваясь к нему лицом.

— Ты даже не в тылу. А тот предыдущий центурион доверял тебе больше.

Джейсон ничего не ответил. Он вглядывался в пустые коридоры, вслушивался в топот шагов наверху и молча желал Аполлону жариться в огне из своих собственных амбиций и ненависти в аду.

— Я много думал об этом и чего уж только не слышал от местных ребят, — продолжил тем временем юноша.

Разговорчивость пирата потихоньку вернулась с недавних пор, когда они немного, но притёрлись друг к другу: Перси научился не находить мелкие неприятности на каждом шагу, а Джейсон держал Аполлона и его приближенных как можно дальше от него. Но сегодня он болтал чуть больше обычного.

— И чего ты слышал? — лениво спросил Грейс.

— Один ску-у-учный бред. Ну серьёзно, о чём могут говорить ребята, которые света белого не видят, — протянул Перси. — Но ненависть центуриона к тебе… Что ты такого сделал Аполлону, что он ненавидит тебя так сильно, и что сделал императору, что его собственный сын не может просто от тебя избавиться?

Джейсон теперь повернулся, чтобы посмотреть на задумчивое лицо юноши, который смотрел на него обманчиво-невинным взглядом. Он стоял, скрестив руки на груди, и пальцами по предплечьям отбивал быстрый ритм.

— Для того, кто света белого не видит, ты слишком глазастый. Хотя иначе ты давно кормил бы рыбок.

— Оу, преклоняешься перед моей сообразительностью? Льстишь, любовь моя, — весело ухмыльнулся Перси.

Джейсон опустил голову и снова отвернулся, но улыбку сдержать не сумел.

— Что в голове Аполлона, я не знаю, — ответил он после недолгого молчания.

— Мы пропустим всё веселье, — пробормотал Перси. Он сказал это скорее себе, чем Джейсону, и тот даже обернулся, чтобы посмотреть на него.

Ухмылка исчезла с его лица; он смотрел в коридор хмурым, задумчивым взглядом. Он нервничал, но это было нормальной реакцией на то, что совсем скоро они столкнутся с вражеским кораблём. Там и слуги с их начальником места не находили, вот только Джейсон напомнил себе, что перед ним не просто какой-то раб, а бывший пират, который вёл себя слишком тихо и послушно. Может, император и думал, что сумел добиться послушания от мальчишки, но это всё было не больше, чем игрой. Пусть и отличной, но игрой.

— Перси, даже если дело будет дрянь, тебе ведь хватит мозгов не творить глупостей и не пытаться сбежать? — спросил Джейсон, даже не пытаясь скрыть в своём голосе угрозу.

— Ох ты, сколько злости. Чего ты боишься?

— Я пытаюсь предостеречь…

— Предостеречь? Это бы значило, что я один в опасности. Но вот что по этому поводу думаю я. В прошлый раз ты заступился за меня перед Октавианом, я уже почти уверился, что ты бравый малый, а потом тебя припугнули императором, и встретившись с ним, до меня дошло, что ты скорее оступился в тот момент, чем проявил храбрость. Ну да, выгородить преступника… Странно, что тебя в принципе не объявили врагом Рима. А теперь император решает, что в первую очередь я должен прислуживать тебе и это всё под надзором твоего горячо любимого Аполлона, и знаешь, что я думаю? — Перси сделал паузу, а потом, хмыкнув, продолжил: — Что это проверка и для тебя тоже. И за любой мой проступок Аполлон ухватится своими клешнями, чтобы потопить тебя. И вообще не важно, что я сделаю, будет ли это твоей виной или ты к этому вообще не будешь иметь отношения. Аполлон просто оболжёт тебя.

Джейсон хмыкнул.

— Да, в твоих словах есть доля правды. Но заметь, я тебе ещё ни разу не солгал и даже не пытался тебя подставить.

— Потому что мы плывём в одной лодке с одним ядром на двоих.