Кусака

Но в тусклом свете он разглядел на фотографии то, чего раньше не замечал: в лице Сокровища проступали черты Коди. Да, густые кудри были такими же, как у пацана, но он заметил и другое: резко очерченный подбородок, брови вразлет, угловатое лицо. И глаза: даже когда Сокровище улыбалась, в них таилась сталь, в точности как у сына. «Больно уж своенравная была Сокровище, чтобы ладить со мной, – подумал Кёрт. – Страсть какая сильная».

Коди был в Сокровище. На этом самом фото. Он все время был там, только раньше Кёрт этого не замечал.

А Сокровище жила в Коди. Мысль эта была ясной, как пробившийся сквозь грозовые тучи сноп солнечного света, и тьма в голове у Кёрта начала рассеиваться.

Он зажал рот рукой, оглушенный, словно только что схлопотал по зубам. Сокровище жила в Коди. Она оставила ему частицу себя, а он отшвырнул этот дар, как грязную тряпку.

– О боже, – прошептал он. – О боже мой! – Он взглянул на расколотую вешалку на стене и едва сдержал стон.

Нужно найти Коди. Юноша должен понять, что его отец был слеп и болен душой. Всего этим не поправить, много грязной воды утекло, но когда-то ведь надо начинать. Кёрт осторожно вынул фотографию Сокровища из рамки – он хотел, чтобы Коди увидел в ней себя, – бережно сложил и спрятал в задний карман брюк.

Обретя цель, он простучал башмаками по неровному дощатому полу. С треском захлопнув за собой дверь-ширму, Кёрт вышел на Сомбра-стрит и повернул к северу, туда, где она вливалась в Трэвис-стрит.

В больнице Рэй Хэммонд натянул одежду – залитую кровью рубаху и все остальное – и вышел из палаты. Очки он потерял, так что перед глазами все расплывалось, но Рэй видел достаточно хорошо, чтобы идти, не натыкаясь на стены. Он почти добрался до сестринского поста, и тут из двери справа появилась сиделка (вроде миссис Боннер, подумал Рэй) и сказала:

– И куда же это вы, молодой человек?

– Домой. – Распухший язык все еще казался огромным, а открывать и закрывать рот было больно.

– Только с разрешения доктора Макнила.

В голосе звучала та же непререкаемость, что и у Косоглазки Джеппардо.

– Я сам себе разрешил. Я не могу уснуть и не собираюсь лежать и глазеть на потолок.

– Ну-ка. – Медсестра взяла его за руку. – Идем в палату.

«Еще одна пытается убрать меня с дороги», – подумал он и внутренне запылал от гнева.

– Я же сказал: иду домой. – Рэй вырвал руку. – А вот что вам можно хвататься за меня, я не говорил. – Даже без очков парнишка разглядел, как медсестра возмущенно поджала губы. – Пусть я еще не взрослый, но права у меня есть. Например, могу пойти домой, когда вздумается. Спасибо, что залатали, и пока.

Слегка хромая, Рэй прошел мимо медсестры. Он ожидал, что будет схвачен за плечо, но успел сделать три шага и только тогда услышал, как миссис Боннер начала звать доктора Макнила. Рэй пересек приемный покой, пожелал миссис Сантос доброй ночи и вышел за дверь. Доктор Макнил так и не появился. Рэй подумал, что у дока есть дела поважнее, чем гоняться за ним. Из-за тумана и плохого зрения юноша видел от силы на десять футов вперед, а вонь стояла такая, точно на улице сожгли десяток «дымовух», но он упрямо шагал по Селеста-стрит, с хрустом ступая кроссовками по осколкам оконного стекла.

Рэй шел домой, а Коди Локетт тем временем остановил мотоцикл на Окраине, у крыльца католической церкви. Он поднял очки на лоб, не спеша слезать со вздрагивающего, стреляющего выхлопом мотоцикла. За витражами церковных окон горели свечи, по цветным стеклам скользили тени – внутри были прихожане. В любую другую ночь из Коди уже сделали бы отбивную только за то, что он находился здесь, но сегодня правила изменились. Он выключил двигатель и фару, спешился и увидел во дворе на другой стороне Первой улицы фигуру. Их разделяло каких-нибудь пятнадцать футов. Коди взялся за прикрученную к рулю биту, утыканную гвоздями.

Лица этого человека Коди разглядеть не сумел, но заметил свисавшие ему на плечи сальные завитки черных волос.

– Кроуфилд? – спросил он. И повторил громче: – Кроуфилд, это ты?

Санни Кроуфилд не шелохнулся. По-видимому, он улыбался, а может быть, лишь косо поглядывал на Коди. В пробивавшемся из церкви свете глаза Санни влажно блестели.

– Лучше вали с улицы, чувак! – сказал Коди. Кроуфилд снова не ответил. – Оглох ты, что…

Кто-то взял его за руку. Коди рявкнул: «Черт!» – и круто обернулся.

На ступеньках стоял Зарра Альгамбра.

– Что ты тут делаешь, Локетт? Спятил?

Оставленный Риком сторожить двери, Зарра услышал сперва мотоцикл Локетта, а потом – как парень с кем-то разговаривает.

Коди выдернул руку.

– Я пришел к Хурадо. – Он не уточнил, к кому именно. – И пытался объяснить Кроуфилду, что лучше ему найти какую-нибудь крышу. – Он махнул рукой на другую сторону улицы.

Зарра посмотрел.

– Кроуфилд? Где?

– Вон там! – Коди ткнул пальцем через улицу и понял, что показывает на пустое место. Фигура исчезла. – Он стоял там, во дворе, – сказал Коди. Он оглядел улицу, но Санни Кроуфилда поглотил дым. – Зуб даю, он там был! То есть… кто-то похожий на него!