Кувейт. Мозаика времен

Со своей стороны потребовал, чтобы все то время, пока он будет вести переговоры по пограничным вопросам, ихваны торговали только с теми землями и уделами, на которые он им укажет, и ни с кем другим. Ихваны согласились.

Отпустив посланцев ихванов с миром и подарками богатыми, повествуют хронисты, Ибн Са’уд решил: мятеж ихванов подавить, и как можно скоро[623]. Стал собирать войско. Притом исключительно из горожан. Предоставил в распоряжение ополченцев автотранспорт[624].

Шейх Файсал ал-Давиш, лидер мятежников, считал, что лично с ним Ибн Са’уд обошелся несправеливо. Руководя осадой и взятием Хаиля и Медины, он, по его мнению, заслужил большего. Вознаграждение за заслуги получил невеликое. Достойным местом в структуре власти пожалован не был. Остался, как и прежде, главой поселения Эль-Артавийа. Будучи человеком гордым, вождем одного из древнейших «чистокровных» племен Аравии, он считал себя потомком семейства столь же благородного и знатного, как и семейство Аль Са’уд, достойного править не только племенем, но и независимым уделом. Одним из побудительных мотивов его выступления против Ибн Са’уда, арабские историки называют стремление к власти, разжигаемое обидой на Ибн Са’уда за непроявленное к нему, должное его деяниям внимание.

Личные счеты с Ибн Са’удом имелись и у дрогого вождя мятежников — у шейха Зайдана ибн Хизслайна. Он и его племя, бану ‘аджман, приняли власть Ибн Са’уда и последовали за ним по принуждению, потерпев поражение в схватке. Единственное о чем шейх Зайд страстно желал с тех пор, так это о том, чтобы «освободиться от раболепства перед Недждом»[625].

Что же касается шейха Ибн Хумайда, вождя племени ал’утайба, то им в противостоянии с Ибн Са’удом двигали чисто религиозные мотивы. Будучи неистовым, по выражению историков, последователем ихванизма, он выступал за неизменность унаследованных от предков обычаев и традиций. Называл их «фундаментом жизни».

Ихваны, как уже отмечалось, выражали недовольство действиями Ибн Са’уда по сдерживанию их набегов на земли Ирака и Трансиордании. Захват Хиджаза лишь разогрел в них страстное желание нанести удар по «скроенным инглизами» и поддерживаемым ими режимам власти в Ираке и Трансиордании. Они полагали, что подвинув из Хиджаза Хашимитов, «отдавшихся в руки инглизов», незачем уважать и рубежи их уделов в Ираке и Трансиордании.

Первая сшибка Ибн Са’уда с ихванами произошла в местечке Сабила, что в окрестностях поселения Артавийа, центра власти племени ал-мутайр. Пулеметы, установленные на его автомобилях, сделали свое дело — скосили передовые ряды бедуинов и подавили их боевой дух. Когда Ибн Са’уд бросил на мятежников верблюжью кавалерию, чтобы завершить разгром, то оставшиеся в живых ихваны отступили, и отодвинулись в пустыню. Шейх Файсал ал-Давиш получил тяжелое ранение, и попал в плен. Шейх Ибн Хумайд смог уйти от преследования[626].

Шейх Файсал, доставленный к Ибн Са’уду на носилках, находился в критическом состоянии. Врач, осмотрев его, сказал, что шансов на выживание у него немного. Поэтому Ибн Са’уд и отпустил шейха. Разрешил вернуться в Артавийю, дабы успеть проститься с родными и близкими[627].

Прослышав о нисхождении, проявленной Ибн Са’удом по отношению к шейху Файсалу ал-Давишу, с просьбой о прощении и помиловании обратился к нему укрывшийся в пустыне шейх Ибн Хумайд, вождь племени бану ‘утайба. Но в случае с ним Ибн Са’уд решил продемонстрировать другой пример обхождения с мятежником — жесткий и карающий. И тем самым наглядно показать бедуинам, что быть он может и добросердечным, и твердым. Ибн Хумайда выследили, поймали и бросили в темницу, где он и умер. Хут-Хут, родное поселение шейха, центр власти племени бану ‘утайба, снесли до основания и сравняли с землей.

Вслед за этим Ибн Са’уд объехал с подарками все племена и города, выступившие на его стороне, и лично поблагодарил шейхов племен и горожан за преданность Дому Са’удов.

Шейх Зайдан ибн Хизлайн, вождь племени ал-‘аджман, третий лидер повстанцев, укрывался в Эль-Хасе. Участия в сражении при Сабиле не принимал, но в триумвирате мятежников состоял. Понимая, что в противостоянии с Ибн Са’удом он, по сути, остался с ним один на один, шейх Зайдан «решил пойти на мировую». Но вместо того, чтобы обратиться к нему напрямую, прибегнул к услугам посредника в лице Фахда ибн Джилуви, чей отец, ‘Абд Аллах, кузен Ибн Са’уда, занимал пост губернатора Эль-Хасы. Во время встречи с ним был задержан. Находясь под арестом, предупредил Фахда, что если его не отпустят, то племя бану ‘аджман определенно прийдет ему на помощь. Нападет на становище семейно-родового клана Фахда, где его содержат под стражей, со всеми вытекающими из этого, печальными для членов калана последствиями. На что Фахд ответил, что, если это случится, и как только воины бану ‘аджман приблизятся к становищу, то Ибн Хизлайна тут же «поставят на мечи», без суда и следствия.