Кувейт. Мозаика времен

Главные улицы города — «довольно широкие». В сравнении с другими городами Арабского побережья Персидского залива, «отличаются чистотой». «Рынок, центр деловой активности города, — весьма обширен» и «в изобилии снабжен товарами», в том числе европейскими изделиями, вроде манчестерской мануфактуры, холодного и огнестрельного оружия, а также привозным зерном, молочными продуктами и т. д.

Площадь, прилегающая к базару, место проведения ярмарок, «простирается до самой городской стены, за которой начинается настоящая аравийская пустыня». Почти от самих городских стен и «на целые версты вокруг она покрыта становищами бедуинов». Прикочевывают они сюда «для обмена скота и продуктов скотоводства на произведения европейской промышленности». Скот и рыба служат жителям города главными продуктами питания. «Здешняя почва бесплодна».

«Предмет большой ценности» в уделе Сабахов — пресная вода. Берут ее из колодцев, вырытых в пустыне. Доставляют в город «в кожаных мехах, погруженных на ослов». Завозят сюда питьевую воду и из Шатт-эль-Араба, морем[799].

«Численность населения города, — сообщает А. Адамов, — по причине прилива и отлива кочевников не является величиной сколько-нибудь постоянной». В стенах его скапливается порой (речь идет, заметим, о 1912 г.) «до 40 тыс. душ, хотя число коренных жителей не превышает 25 тыс. чел.»[800].

Жили кувейтцы в основном морем, свидетельствует А. Адамов, и слыли «одними из самых отважных на всем Персидском заливе мореходов». Суда их можно было повстречать и в Бомбее, и у побережья Малабара, куда они «ходили за рисом и другой провизией», но главное — «за тиковым деревом для постройки парусников на собственных судоверфях»[801].

Арабы Кувейта, докладывал в своих донесениях другой русский дипломат-востоковед, А. Ф. Круглов, так же служивший в генеральном консульстве Российской империи в Багдаде и «присматривавший» за делами в Персидском заливе, «пиратством не занимались». Главной сферой их деятельности являлась торговля. «Кувейтские моряки выделялись отвагой, верностью данному слову и принятым на себя обязательствам»[802].

«Помимо каботажной торговли и рыболовства», рассказывает в своем сочинении «Ирак Арабский» (1912) А. Адамов, кувейтские парусники «принимали деятельное участие в жемчужной ловле у Бахрейнского архипелага». Некоторые из них отправлялись на «жемчужную охоту» в Красное море и на Цейлон[803].

Из информационно-справочных материалов и депеш дипломатов Российской империи следует, что Кувейт «выступал главным портом Внутренней Аравии». Почти ежедневно «караваны с разными товарами» уходили из него в Неджд и Джабаль Шаммар, в Эр-Рийад (Эр-Рияд) и Хаиль. Поставляли через Кувейт и контрабандные грузы, главным образом — оружие, в том числе и в племена, «населявшие Ирак Арабский». Из Месопотамии, в свою очередь, шел контрабандный вывоз в Кувейт «предметов торговли, временно запрещенных к экспорту турецким правительством», — лошадей, к примеру, и «зерновых хлебов». Дело в том, что в Кувейте «турецкое таможенное ведомство ни своего отделения, ни агента не имело», и потому эти «предметы торговли» беспрепятственно вывозили оттуда за пределы турецких владений в Аравии[804].

Интересные воспоминания о Кувейте оставил член Императорского общества любителей естествознания и антропологии, профессор Московского университета Н. В. Богоявленский, посещавший Кувейт весной 1902 г. День у жителей Кувейта разделен на две половины, повествует он в своих заметках «По берегам Персидского залива». Первая из них «начинается задолго до восхода солнца, и продолжается часов до 10–11 утра». После чего жизнь в городе замирает. Лавки на базаре закрываются, торговые ряды пустеют. Все расходятся по домам, спасаясь от зноя. Во второй половине дня, ближе к вечеру, базары вновь оживают. Возобновляется бойкая торговля в лавках. Местных товаров в них немного; практически все — привозные, большей частью — из Индии. Самое интересное на рынках — это люди. «Женщины, судя по грациозности мужчин, должны быть верхом грации». Но об этом «можно только догадываться», так как все они — «закрыты»; лица их — в «полумасках». Рядом с женщинами играют дети, притом «совершенно голые». Тела многих из них сплошь усеяны «болячками от укусов москитов». Повсюду — масса верблюдов.