Кувырком (ЛП)

Невозможно заурядным словом пульсация описать, что творится сейчас у меня в голове. Такое ощущение, будто паразиты с острыми когтями пробрались в череп и теперь с остервенением грызут его изнутри. Мутит дико. В последний раз от перепоя меня рвало в двадцать два года; возможно, сегодня тот самый день, когда это повторится.

− Знаешь, я могу облегчить твои мучения.

Предложение исходит от Рэймонда. Медленно переворачиваюсь на спину и разлепляю глаза. Четверо в школьной форме − Рэймонд, Рори, Райли и Розалин, − пялятся на меня с любопытством и отвращением. Больше с отвращением.

− Как?

− Наша мама была помешана на гомеопатии и всяких травах. Могу смешать что — нибудь для тебя.

− Ладно.

Вот показатель моего отчаяния − прислушиваюсь к девятилетнему ребенку.

По стеночке ползу на кухню. Челси, в узких черных леггинсах и футболке с эмблемой университета Беркли, в которой ее грудь выглядит просто божественно, уже там. Если бы я только чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы как полагается выразить свое восхищение!

Она зачерпывает ложкой отвратительную зеленую жижу и отправляет в рот Ронану. С трудом удерживаюсь от рвотного позыва. А малыш, кажется, наслаждается.

− О, ты проснулся, − восклицает Челси радостно. А затем, уже менее радостно, добавляет: − Выглядишь ужасно.

− Логично, − бубню. — Чувствую себя так же.

Сажусь за остров в центре кухни. Рэймонд вытаскивает блендер и закидывает туда всякие соки, ампулы и капсулы. Запускает его, и моя голова взрывается. Через две бесконечные минуты коричневая, зернистая бурда переливается в стакан передо мной. Все впиваются в меня глазами, даже Ронан, словно я человек — волк из шоу уродцев старинного цирка.

− Правда поможет? — спрашиваю Рэймонда.

− Ну… − поджимает губы. — Либо поможет, либо тебя вырвет. В любом случае, станет лучше.

Дело говорит.

Стараясь не дышать, выпиваю тремя глотками. Затем мерзко отрыгиваю, желудок отвечает бурлением. Опускаю голову на стол.

− Кто — нибудь сжальтесь и пристрелите меня.

− Так, дети, пора в школу, − выпроваживает их Челси, вручая под недовольное нытье коробки с обедом и рюкзаки. Слышу, как они шаркают ногами в коридоре и стук входной двери. Видимо, я задремываю на несколько минут, потому что, когда в следующий раз открываю глаза и поднимаю голову, на кухне только мы с Челси.

Она ставит передо мной стакан воды с деланно спокойным выражением на лице.

− Спасибо.

Я не очень хорошо помню вчерашнюю ночь, только отдельные слова и образы. Но чувствую потребность извиниться.

− Прости за вчерашнее.

− Почему? — Складывает тарелки в раковину. — Ты ко мне не приставал.

− Нет, такое я бы точно запомнил.

Едва заметно улыбаясь, бросает на меня быстрый взгляд.

− Челси. — Отчаяние в голосе заставляет ее остановиться и посмотреть мне в глаза. — Прости за то, что я тогда сказал. Ты значишь для меня больше, чем просто хорошее времяпрепровождение, ты ведь знаешь? Ты должна это знать. Ты… значишь для меня гораздо больше. А я не очень хорошо справляюсь с… важным.

Жесткое выражение лица смягчается, взгляд становится нежным и теплым. Облизнув губы и обдумывая каждое слово, говорит:

− Я скучала по тебе. Знаю, прошел всего один день, и, вероятно, тебя напугает… Но мне нравится, когда ты рядом. Нравится все, что мы делаем вместе. Нам не обязательно двигаться дальше, если тебя это нервирует. Не возражаю, если все останется как есть. Ведь сейчас все… довольно здорово.

Взяв Челси за руку, притягиваю к себе. Накрываю ее ладонь своей, и ее ручка исчезает между моими лапищами. Такая миниатюрная. Такая красивая.

− Я тоже считаю, что все здорово.

У Челси на лице расцветает улыбка.

− Хорошо.

Зеваю и потягиваюсь… и черт возьми, больше не чувствую себя куском дерьма! Что-то есть в идее Рэймонда с этим питьем. Надеюсь, он записал рецепт.

− Мне пора на работу. Но прежде чем ехать домой переодеваться, очень хочется принять душ.

Челси проводит пальцами по моим волосам, массируя голову.

− В доме целых пять ванных. Выбирай.

Ухмыляюсь:

− Мне нравится та, что в твоей спальне.

Горячая вода чудесно действует на напряженные мышцы. Опускаю голову, позволяя воде стекать по телу, смывая вчерашний день. Разговор с миссис Холтен и Томом Колдуэллом и чувства, которые они во мне пробудили, утекают в сток.

Вхожу в спальню Челси, обернув бедра полотенцем. Она там, раскладывает лоскуты кружев и шелка по ящикам. Смотрит на меня, провожая глазами капли, сбегающие по груди и животу. Член сразу же твердеет под ее взглядом.

И она определённо это замечает.

Окинув жадным взглядом твердые очертания под полотенцем, с придыханием спрашивает:

− Тебе лучше?

Провожу языком по нижней губе:

− Намного.

После этого полотенце недолго остается на моих бедрах.