Кузнец душ

За воротами я разглядел армию солдат, пытавшихся удержать равновесие. По городу прокатилась еще одна волна, и почва вокруг воинов разверзлась. К ногам испуганных пехотинцев потянулись руки скелетов. Лошади, встав на дыбы, сбрасывали своих седоков, когда из-под земли вырвалась орда нежити, в два раза превосходящая их числом.

Над городом поднялся крик.

Я бросился от окна и упал на колени, меня стошнило.

– Они их едят, – как ни в чем не бывало произнесла Темная аша, – хотя я вовсе не предполагала, что у мертвых может быть такой зверский аппетит.

– Миледи!

– Я предупреждала их. Помнишь, Бард, я рассказывала тебе о нашем языке цветов? Желтые гвоздики означают отказ, а полосатые говорят о том, что старейшины не желают идти на компромисс. Зивар Пармины в форме цветка азалии сообщил мне, что она волнуется за меня, но при этом бессильна и не может приказать армии отступать. Я ответила ей аконитом, предупредив о затесавшихся в их ряды предателях, а бельведером призвала продолжить беспощадную войну. Но они меня не послушали. Они сделали свой выбор, а я сделала свой. Если я не могу повлиять на них добротой, то им придется умереть.

Девушка шагнула вперед и сложилась пополам. Ее плечи сотрясались от боли. Халад, бросив работу, ринулся к ней, на его лице отразилась тревога.

– По всей видимости, – выдохнула она, – воздействие сердца тьмы сказывается на мне раньше, чем я хотела.

– Ты предполагала такой исход? – спросил Кузнец душ.

– За такое могущество приходится платить, Халад. – Ощутив внезапный прилив сил, она выпрямилась. – Не стоит волноваться. Я покончу с этим, так или иначе.

– Кален…

– Кален знает. Именно поэтому он сражается там вместо меня.

Покачиваясь, я поднялся на ноги и мельком заметил, что солдаты пытаются защищаться, отрубая мертвецам руки и головы. Но их старания не способны остановить непрерывный поток нежити.

Темная аша наблюдала за хаосом, который учинили ее создания, с улыбкой на лице.

– Нечто похожее произошло в Кионе много месяцев назад.

– Я… я помню о тех сообщениях. Говорили, на Анкио напала одалийская армия. – Я не мог отвести глаз от развернувшегося передо мной ужаса.

– Око за око, Бард. Я ничего не забываю.

17

Фокс с интересом наблюдал за тем, как я, усевшись на крышку своего забитого под завязку сундука, изо всех сил пытаюсь его захлопнуть. В глубине сознания, ощутив мое недовольство, с необычайной тревогой заворочался ази.

– Вот так, – пропыхтела я, наконец-то защелкнув крышку и позволив слугам унести сундук. – Должно быть, принцесса Инесса решила не ограничиваться сундуком и отправляет в Даанорис весь мой гардероб. Наверняка у меня вещей больше, чем у нее.

– Она берет с собой в два раза больше.

– Откуда ты знаешь?

– Они с императрицей без конца спорят о том, нужно ли ей ехать с нами. Я слышал их крики из другого крыла дворца так же отчетливо, как слышу сейчас тебя.

В комнату к нам заглянул Лик.