Кузницы Марса [трилогия]

– Думаете, я не пытаюсь? – раздражённо ответил Виталий, вздрогнув, когда новая очередь разрядов влетела сквозь выбитые ворота в кузню “Электрус” и отрикошетила внутри. – Это кристаллическое оружие обладает разрушительным эффектом. Оно делает плоть вокруг раны слабой и подверженной быстрому отмиранию. Каждый наложенный мною шов рассасывается несколько секунд спустя.

– Тогда зашивайте быстрее, чтоб вас! – воскликнул Хоук, сидевший на ящике с другой стороны трона. – Вы что ничего не знаете о медицинской сортировке на поле боя? Если не можете остановить, то, по крайней мере, замедлите. Ави не единственный здесь, кто теряет кровь.

Между двумя крепостными протянулась трубка для переливания крови, и именно она сейчас являлась единственной нитью, которая не давала Авреему Локку умереть. Юлий Хоук добровольно предложил свою кровь ради спасения Авреема, и беглый просмотр штрих-кода на щеке показал, что он являлся универсальным донором. Жест казался благородным, пока Виталий не понял, что Хоук просто хотел убраться с линии огня.

У Виталия всё никак не получалось справиться иглой.

За троном стоял Исмаил де Ровен, прижавший кончики пальцев руки из плоти к виску Авреема. Бывший сервитор вызывал глубочайшее волнение у Виталия не только самим фактом своего необычного существования, но и тем, что олицетворял и показывал обо всех сервиторах. Кожа Исмаила стала пепельно-серой. Он забирал боль Авреема, и Виталий слишком хорошо знал, каким ужасным бременем это было.

– Пульс замедляется, – произнёс Исмаил. – Кровяное давление опустилось до опасных уровней.

Виталий и сам уже знал это, подключившись благодаря подкожному биомонитору к основными показателями жизнедеятельности Авреема. И прямо сейчас каждый основной показатель состояния организма пациента показывал неизбежное ухудшение. Без обученного врача Авреем Локк умрёт. Этот бой надо было выиграть и выиграть быстро.

Виталий разорвал связь с Авреемом и поднялся. Звуки сражения усилились, когда чувства полностью приспособились к окружению.

– Не дайте ему умереть, – сказал Виталий всем троим мужчинам, окружавшим трон. Ни один из них не ответил, поглощённый собственными бедами.

Виталий поспешил по нефу мимо поющих аколитов, которые сидели на деревянных скамьях, устремив взгляды на святилище храма-кузни. Бритоголовые адепты были соединены с троном Механикус, но до сих пор оставалось непонятным, была ли в этом какая-то польза.

Он нырнул за баррикаду у входа, который недавно ему было поручено дистанционно защищать. Дверь в кузницу перестала существовать, и подходы к “Электрус” теперь удерживали Расселас Х-42 и немногочисленные протекторы Механикус. Разветвлявшиеся дуги молний шоковых посохов и зелёный огонь освещали широкий молитвенный коридор, окрашивая сражавшихся мерцающим и пульсирующим сиянием.

Подобно спартанцам древности, протекторы сражались с жестокой экономной силой, каждый воин работал в идеальной синхронности со своими товарищами. Они противостояли кристаллическими существами в нерушимом строю, наступая и отступая, как диктовала логика.

Аркофлагеллант не обладал подобной логикой, он являлся безумным берсеркером, некогда бывшим прославленным кардиналом Империума, жажда убийства которого перевесила благочестие. Разумом Виталий всецело понимал правильность и необходимость ритуалов, в результате которых еретиков и проклятых переделывали, дабы отпустить их душам грехи через боль и возобновлённое служение. Но подобное наказание, увиденное наяву, всё равно ужасало.

Он истекал кровью из множества ран, увеличенное накачанное тело покрывал сетчатый узор окровавленных порезов. Плоть блестела от застрявших стеклянных осколков и почернела от ожогов. Одна рука бесполезно свисала, другая стала смертоносным рассекающим клинком. Тело излучало тепло и огромное количество химического тумана. При таком темпе физического истощения он не проживёт и часа.

При таком темпе атаки – никто из них не проживёт.

Собравшись с духом, Виталий подтянул мантию и покинул укрытие. Он побежал из этой части битвы туда, где Хирона Манубия координировала защиту второго входа в “Электрус”. Манубия подключилась к кафедре из меди и дерева, её руки рассекали воздух в загадочных лемнискатных узорах, пока она управляла десятком оружейных систем и выгружала боевой код сражавшимся во втором проходе протекторам.

Виталий положил руку на кафедру и позволил тактильным имплантатам слиться с сетью. Окружение кузни исчезло, когда сознание переместилось за ворота.

Здесь во главе с Тота Мю-32 сражалась полуцентурия протекторов. Кристаллические существа накатывались волна за волной, стремясь пробиться в “Электрус”, и Виталию показалось, что в их действиях появилась какая-то отчаянная спешка. Разветвлявшиеся взрывы зелёного огня заполнили проходы, они опаляли стены или поглощались штормовыми щитами протекторов.

Орудия из дюжины скрытых огневых точек ярко вспыхивали, появляясь, чтобы открыть огонь по нападавшим и исчезая в бронированных укрытиях, прежде чем враг успевал ответить.

Почему он не подумал об этом?