Кыргызстан на пути к демократии. Трансформация политической системы

Власть в Кыргызстане разделена между законодательной, исполнительной и судебной ветвями. Все органы государственной власти и местное самоуправление в Кыргызстане формируются в соответствии с процедурами, установленными Конституцией и законодательством. Президент, депутаты парламента и местных кенешей избираются и периодически, в установленные Конституцией сроки, переизбираются на основе всеобщего, равного, прямого избирательного права при тайном голосовании. Гражданин Кыргызской Республики может избирать, быть избранным независимо от происхождения, пола, расы, национальности, должностного и имущественного положения, вероисповедания, политических и религиозных убеждений, а также других обстоятельств. Количество кандидатов не ограничивается, что создает условия для проведения выборов на альтернативной основе. Все кандидаты наделяются равными правами. За ходом выборов могут следить представители средств массовой информации и наблюдатели, в том числе международные.

Однако политическая реальность отличается от конституционных установлений. Начиная со второй половины 90-х гг. усиливалась исполнительная ветвь власти, а роль и полномочия Жогорку Кенеша постоянно сокращались. Что же касается избирательной системы, то международные эксперты оценивают президентские и парламентские выборы 2000 г. как недемократичные[214], поскольку оппозиционные кандидаты подвергались преследованиям, слишком явно использовался «административный ресурс», хотя Кодекс о выборах запрещает пользоваться служебным положением. Новая редакция Конституции предполагает смягчение действия исполнительной власти и создание условий для более успешного продвижения Кыргызстана к демократии.

Как в любой стране, объявившей о своей приверженности принципам демократии, в Кыргызстане большое внимание уделяется проблеме прав и свобод человека и гражданина. Еще в 1991 г. Кыргызстан ратифицировал Всеобщую декларацию прав человека. Конституция в редакции 1993 г. (Конституция в редакциях 1996 и 1998 гг. дословно воспроизводила ее нормы) провозгласила общепринятый набор прав и свобод. Она установила: «Основные права и свободы человека принадлежат каждому от рождения. Они признаются в качестве абсолютных, неотчуждаемых и защищаемых законом и судом от посягательств со стороны кого бы то ни было»[215]. Гражданам Кыргызской Республики, их объединениям дозволено любое действие и деятельность, кроме запрещенной и ограниченной Конституцией и законами. Государство взяло на себя полную, безусловную и незамедлительную защиту прав и свобод граждан и гарантирует судебную защиту всех прав и свобод, закрепленных Конституцией и законами.

Особое внимание уделялось праву собственности («Собственность неприкосновенна. Никто не может быть произвольно лишен своей собственности, и ее изъятие помимо воли собственника допускается по решению суда»[216]), праву участия граждан в управлении государством непосредственно и через своих представителей[217], а также таким правам, как право на свободное выражение и распространение мыслей, идей и мнений, на свободу печати, передачи и распространения информации, на объединения, на собрания, митинги и демонстрации, на свободу частной жизни, личную и семейную тайну, на экономическую свободу, свободное использование способностей и имущества для любой экономической деятельности и др.[218] Гарантом прав и свобод человека и гражданина провозглашен Президент.

Вместе с тем анализ установленных Конституцией 1993 г. прав и свобод побуждает нас обратить внимание на некоторую их декларативность и определенную недосказанность. Так, по нашему мнению, следует отметить несколько суженное толкование понятия «труд». В Конституции речь о труде идет в трех статьях, но ни одна из них не содержит нормы о праве на получение труда, как это сделано, например, в Конституциях Болгарии, Молдовы, Польши, Узбекистана, Украины и других государств. Норму о свободе вероисповедания, духовной и культовой свободы целесообразно, по нашему мнению, дополнить нормой о свободе мировоззрения, норму о браке и семье – нормой о равноправии супругов и др.

Вызывает недоумение определенное смешение в Конституции прав и свобод человека и гражданина. Вообще, строго говоря, между этими понятиями четкой разграничительной черты нет, даже больше того, в конституционном праве нередко понятия «человек» и «гражданин» подменяются одним понятием – «личность». Но коль скоро в данном случае законодатель встал на путь разграничения прав и свобод человека и гражданина, то надо было бы этого принципа последовательно придерживаться. А коль скоро так, то понятно, что такие, например, права, как право на свободу вероисповедания, на свободное выражение мыслей, идей и мнений, свободу печати, право на объединения и др. скорее отражают социальную сущность индивида, т. е. относятся к категории прав и свобод гражданина. В Конституции они представлены как права и свободы человека.