Л плюс Н (СИ)

— Он ушел с мистером Кетлберном, еще до завтрака, — сказал ей Гринграсс. — В Запретный лес. Я их видел.

А ее Ньют не позвал, с обидой подумала Лита и в следующую секунду испугалась. Запретный лес ведь не зря запретный! А профессор Кетлберн, весь в шрамах и с парой отсутствующих пальцев, явно не пример заботы о безопасности и успешной самообороны!

Очередная хлопушка грохнула совсем рядом, заставив Литу подскочить. Два гриффиндорских балбеса напротив вредно захихикали, а Гринграсс невозмутимо приманил к себе вылетевший из хлопушки шахматный набор и предложил ей:

— Сыграем?

На нем была безупречная мантия и нелепейший вышитый драконами и метлами шарф, явно подаренный какой-то неумелой, но старательной рукодельницей. Из-за этого шарфа Лита почти решила согласиться, но вместо «да» у нее вырвался кашель. Бодроперцевое зелье выветрилось, и пересилить эффект многодневных сидений в ледяном подземелье ему не удалось.

— Мне нездоровится, — сказала она, глядя в пол. — Прости.

— Ничего. Сходим в больничное крыло?

Литу разом и согрело, и покоробило то, как он объединил их этим «сходим». Как будто набрасывал сеть. Он очень мило вел себя с ней весь вечер, но она привыкла не опасаться этого только от Ньюта.

— Спасибо, но я лучше пойду спать, — ответила Лита и встала из-за стола.

Отправилась она не спать, конечно, а в больничное крыло, где не было ни медсестры, ни Ньюта. Куда он подевался? Неужели что-то случилось в Запретном лесу? Профессор Кеттлберн ведь тоже не был на пиру… Лита медленно спустилась по лестнице, ежась от холода и крутя в кармане мантии ледяной флакон со своим зельем. Шаги ее гулко отдавались от каменных стен, блестящих не то волшебным, не то самым обыкновенным инеем.

— Наконец-то ты пришла!

Лита даже вскрикнула от неожиданности, обернулась и увидела Ньюта, выглядывавшего из прикрытой гобеленом ниши.

— Я тебя жду тут весь вечер! — сказал он, выбравшись из своего укрытия в коридор.

Тут Лита смогла его рассмотреть и удивленно заморгала: под глазом у него темнел синяк, треснувшая губа сочилась кровью, под волосами на лбу багровел серьезный порез. А к груди он прижимал большой сверток в шуршащей праздничной бумаге.

— Что с тобой..?

— Я был в Запретном лесу. Профессор Кеттлберн не рискнул зарастить мне порезы, на лице с этим нужно осторожно, а то случайно глаза зарастут или рот, а в больничное крыло за зельем мне нельзя, мадам Винкль сразу поймет, где я был, и меня накажут. — Лита хотела сказать что-то встревоженное, но Ньют перебил. — На пир я в таком виде пойти не мог, ждал, пока ты соберешься к себе, и… Вот! — он протянул ей свой сверток. — Ты говорила, у вас в подземелье всегда холодно… То есть… С Рождеством!

Лита оторопело взяла у него сверток. Еще один подарок? Бумага зашуршала под ее пальцами, что-то мягкое и красное показалось из-под неуклюже завернутых краев. Это оказался шарф, огненно-алый и поблескивающий тут и там крошечными белыми искорками, похожими на раскаленные уголья в камине. Они как будто пульсировали и источали тепло.

— Это сброшенные чешуйки саламандры, они всегда теплые. Их собирают докси и нарлы для своих гнезд, пришлось с ними побороться! — Ньют развел руками, имея в виду свои порезы. — Еще там был один кентавр… Если бы профессор Кеттлберн не пошел со мной, меня бы затоптали! — Он неуверенно посмотрел на шарф, потом на Литу. — Ты можешь его увеличить заклинанием, тогда получится плед и можно будет спать под ним зимой.

Лита разглядывала шарф с настороженным трепетом, как будто тот был неким неизвестным зверем, красивым и, может, опасным. Это был подарок явно не из тех, что одобрила бы мадам Ирма. Ей не полагается принимать такое, уже хотя бы потому, что эту вещь она собиралась хранить вечно.

— Какой красивый цвет, — пробормотала она.

— Я подумал, Слизерин зеленый, и змеи тоже, и василиск, а ты как будто василиск наоборот. Василиск же вылупляется из куриного яйца, если его высидит жаба. Это совсем как ты, но с тобой эта магия не сработала. Не в том смысле, что твоя семья — жабы, а ты тогда курица! — Ньют посмотрел на нее почти испуганно. — Просто… Ты хорошая несмотря ни на что.

Лита уткнулась лицом в свой новый шарф, и саламандровые чешуйки жгуче зацеловали ей мокрую щеку.

— Спасибо!

Закутав шарфом простуженное горло, она протянула Ньюту свой подарок.

— А это всезаживляющее зелье.

Он улыбнулся своими разбитыми губами, она тоже, и дружно они воскликнули:

— Счастливого Рождества!

Комментарий к Дары волхвов

С Рождеством, дорогие господа дочитавшие:)

——

Слизнорта, судя по хронологии, быть в Хогвартсе не должно, но раз Макгонагалл можно преподавать, не родившись, то чем старина Гораций хуже!

========== Лучший день для любовных предсказаний ==========

Мадам Кассандра поправила на шляпе нарядную бледно-розовую вуаль и обвела таинственным взглядом класс.

— Двадцатое января, — сказала она с улыбкой, — наилучший день для любовных предсказаний.