Лабиринты Волшебного мира. Том 3. Лох-несская красавица

– Да-да! – поддакнули близнецы. – Мы от золотых скатов Торпа ушли, от черепахи Тан-Ки с её щитокроком, не знаем, как его по имени, не успели близко познакомиться, тоже ушли. Ленивца Мапи приручили, с мамонтом Мэмом подружились…

– Расхвастались тут мне, – проворчал капитан. – Хватит, как сороки, трещать! Не отвлекайте, дайте сосредоточиться!

– Есть, кэп, – тут же вытянулись по струнке юнги, – отставить трещать!

– Ну, попутного ветра вам! – выдохнул Глуа. – Пора!

Капитан Талл поднял А-диск, служивший катамарану якорем, и «АРЗАК» плавно и спокойно вошёл в широко разинутый рот змея, как в тихую речную заводь. Все зрители замерли в ожидании, что будет дальше.

Сначала ничего не происходило, яхта просто скользила по покрытой утренней росой траве, как по маслу. Но ближе к концу участка, на подходе к эпсилон Дракона, присутствующие заметили, что катамаран мало-помалу начал погружаться в землю, прямо-таки как в воду. По крайней мере, килей корпусов уже не было видно. Толпа ахнула.

– Сработало! – прошептал змей. – Лабиринт ожил!

Капитан Талл, конечно, тоже обратил внимание на то, что уровень горизонта стал плавно понижаться, словно яхта и в самом деле скользнув по невидимым стапелям, стала входить в воду. Правда на ходовых качествах яхты это пока не сильно сказалось, скорость уменьшилась на какую-то только ему заметную чуточку. Джим слегка выдвинул А-диск, горизонт на одну, только им увиденную капельку приподнялся.

– Значит, маневренность пока сохраняется, – обрадовался капитан. – Молодец, «АРЗАК»!

– Кэп, ты заметил, мы погружаемся? – счёл своим долгом нарушить тишину эфира боцман.

– Молодец, что заметил, Кус, спасибо! – ответил Джим. – Пока всё в порядке, катамаран потихоньку шлёпает вперёд и слушается руля. Прибавь-ка немножко паруса…

– Стоп! Пока хватит, но по-прежнему будь начеку! – одобрил он действия боцмана.

И впредь такие действия повторялись после прохождения каждого виража. Когда катамаран добрался до спирали, окружающей лямбду Дракона, звезду Джансар, он оказался погружённым в землю по самую палубу. Сверху оставалась только рубка, леерное ограждение и кормовой флаг – гюйс.

Теперь силы ветра, чтобы преодолевать сопротивление лабиринта, уже не хватало. Катамаран полз еле-еле, как черепаха, хотя боцман уже давно поднял полный парус, а Джим до отказа убрал А-диск. Преодолеть же им предстояло ещё целый виток спирали.

– А что будет, когда под землю уйдёт и парус? – подумал капитан. – Пока мы проиграли только в скорости, а ведь можем вообще потерять управляемость. Тогда, клянусь голубой каракатицей, мы просто-напросто застрянем в лабиринте.

– Хоть бы ветер, что ли, немного усилился, тысяча чертей ему в глотку! – нервно воскликнул Джим, от волнения вспомнив крепкие словечки из лексикона капитана Чарли Блека.

И словно обидевшись на его восклицание, вдруг, как-то неровно, порывами, но ветер усилился.

Капитану было некогда оглядываться по сторонам, но Кус со смехом объяснил ему, что произошло.

Королевский мамонт Мэм, которого чуть не убил Джимми (и убил бы, если бы патроны оказались не со снотворным, а настоящими, боевыми), пришёл на помощь. Он подошёл почти вплотную к спирали и, двигаясь вдоль её полукруга, изо всех сил дул на парус, когда катамаран поворачивался к нему боком или кормой.

– Спасибо, Мэм! – закричал в восторге весь экипаж.

– Не стоит благодарности, вы же не позволили таллегеви меня съесть! – со смехом ответил… Оох. – Долг платежом красен!

Оказывается, дух услышал обращение капитана к ветру, слетал к Мэму и попросил его помочь Говорящему Богу, научив, как это лучше сделать.

– Молодчина, Оох! – воскликнул Но-Атл. – Не ударил в грязь лицом, не подвёл папочку…

– Вот прилетим на Ирэну, разберёмся, кто из нас папочка, а кто – сыночек! – в шутку пригрозил дух.

Тем временем катамаран вышел на финишную прямую, уже добравшись до площадки в середине спирали. Теперь уже и рубка, и гюйс полностью оказались под землёй. Сверху оставался только флагшток на самом верху мачты со звёздно-полосатым флагом Соединённых Штатов Америки. Он гордо реял под действием отрывистых, ставших какими-то всхлипывающими дуновений уставшего Мэма. Но и этого хватало, чтобы катамаран продолжал крутиться вокруг своей оси, штопором ввинчиваясь в землю, пока наконец совсем не исчез.

Таллегеви радостно закричали. Ведь прямо на их глазах Говорящий Бог, Счастливый человек и Близнецы ушли в Иной мир. Егеви подошёл к мамонту и ласково похлопал его по боку. Мэм легонько дунул ему в ухо, отчего волосы таллегеви встали дыбом, и подхватил его хоботом.

Змей, внимательно наблюдавший за всем происходящим, замер.

– Не проткнул бы бивнями, – встревоженно подумал он. – Еще отомстит за прошлую охоту!

Глуа уже приготовился прийти, в случае чего, на помощь. Он ведь был очень сильным телепатом и сам мог управлять любым живым существом не хуже любого элма.

Но его вмешательство не понадобилось. Мэм одним махом посадил Егеви себе на шею и победно протрубил, как бы объявляя об окончании представления. Глуа облегчённо вздохнул.