Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя

Однако швейцарца явно не удовлетворяли скромные функции кавалера (или, как он сам выражался, «менина»[107]) при старшем внуке Екатерины II. Тем более что с ними были сопряжены придворные обязанности, а к исполнению такого рода службы Лагарп питал отвращение – он «не о такой службе уговаривался». Поэтому у него родилась мысль: самому сформулировать желательный для него круг действия, «иначе говоря, самому себе место устроить в новом придворном штате».

С этой целью он составил обширную педагогическую записку, которую 10 июня 1784 года направил на имя Салтыкова, адресуясь при этом к своему главному читателю – императрице. Записка была целиком посвящена программе преподавания великому князю Александру различных наук. По своим принципам она хорошо согласовывалась с текстом «Наставления» Екатерины II, служа как бы необходимым дополнением к последнему. В ней Лагарп, во-первых, отвечал на вопрос, переданный ему через Салтыкова, относительно того, каким предметам способен обучать он сам (а это был широкий круг наук, включавший всеобщую историю, литературу, географию и философию); во-вторых, давал, говоря современным языком, «методические указания» к преподаванию этих предметов, следуя здесь основополагающим идеям эпохи Просвещения – теории о воспитании в монархе «просвещенного гражданина», признающего равенство между людьми и стремящегося к благу своего народа.

При выборе программы обучения Лагарп руководствовался следующим принципом: обучаемый призван стать не ученым в какой-либо области (математиком, физиком, логиком, филологом, законоведом и т. д.), но «должен быть честным человеком и просвещенным гражданином и знать преподаваемые предметы настолько ясно, чтобы понимать их значение и иметь ясное сознание своих обязанностей». Как кажется, данный принцип Лагарп универсально относил не только к обучению великих князей, но и вообще российской элиты, которую он нисколько не отделял от европейской.

В завершении записки Лагарп поместил искусно выстроенные фразы, в которых, не предвосхищая решения Екатерины назначить его учителем всех перечисленных наук, давал понять, что именно с этой целью он и поступил на русскую службу: «Я прошу извинить, если для того, чтобы лучше изъясниться, я себя несколько раз поставил на место человека, которому поручено преподавать эти науки великому князю. Я получил уже однажды надежду быть употребленным к чему-либо большему, нежели уроки французского, и во мне еще сохранились некоторые смутные воспоминания об этой приятной мечте»[108].

К данному месту Екатерина II на полях сделала следующее примечание: «Тот, кто составил эту записку, несомненно способен преподавать более, чем один только французский язык». Именно эти слова явились для Лагарпа желанным знаком монаршего благоволения.

Но не следует думать, что этим Лагарп обязан только своему умению выстраивать педагогические рассуждения. Ведь его записка была передана Екатерине в июне 1784 года, а судя по переписке с Гриммом, императрица в этот месяц проводила едва ли не все свое время рядом с Ланским, и последний легко мог оказать протекцию Лагарпу как своей «креатуре». По крайней мере, именно Ланской сообщил ему о высочайшей милости, как о том вспоминал Лагарп: «Несколько дней спустя генерал Александр Дмитриевич Ланской, фаворит Екатерины II, исполненный ко мне благожелательности, отвел меня в сторону, чтобы поздравить с благосклонными суждениями императрицы в мой адрес. Это стало счастливым поворотом. Действительно, я был внесен в список персон, которых должны были употребить для обучения великих князей, и утвердился там»[109].

Узаконив свое место в качестве одного из ведущих учителей Александра, Лагарп теперь «без труда добился освобождения от обязанностей кавалера» и мог всецело посвятить себя порученному ему важному делу.

Обучение Александра и Константина

Итак, Лагарп и в самом деле, говоря его словами, «создал себе должность». Он начал преподавать Александру и Константину помимо французского языка (чтения, правописания и сочинений на нем) также географию, историю – античную и новую для стран Европы, несколько позже математику, а с 1792 года планировал начать преподавание различных частей философии вплоть до политических наук и права. Формально этот учебный курс прекратился для Александра осенью 1793 года, когда тот женился, но в действительности Лагарп продолжал заниматься с ним (с перерывами) еще в течение полутора лет после этого, до самого своего отъезда из России весной 1795-го. Занятия же с Константином продолжались до конца 1794 года. Содержание уроков Лагарпа отражалось в подготавливаемых им больших годовых отчетах, а также в кратких – за неделю или за месяц обучения[110].