Лакомый кусочек

Коротко взвизгнул дверной звонок. Мэриен напряглась и прислушалась. Ей не хотелось спускаться, если в этом не было необходимости. Снизу донесся шелест голосов и стук закрываемой входной двери. Домовладелица была начеку. Мэриен вздохнула, закрыла кулинарную книгу, облизнув в последний раз ложку, бросила ее в раковину и закрутила крышку на банке с арахисовым маслом.

– Привет! – сказала она Лену, открыв ему дверь. Он был бледен и к тому же запыхался, поднимаясь по лестнице. Выглядел он так себе. – Входи, садись. – И, поглядев на часы, которые показывали только половину седьмого вечера, добавила: – Ты уже ужинал? Хочешь есть?

Она хотела приготовить ему что-нибудь, хотя бы сэндвич с беконом и помидором. С тех пор как ее отношение к еде приобрело неясный характер, у нее вдруг появилась извращенная тяга наблюдать за тем, как едят другие.

– Нет, спасибо, – ответил Лен. – Я не голоден. Но я бы выпил, если у тебя есть что.

Он прошел в гостиную и тяжело плюхнулся на диванчик, словно его тело было мешком, который он утомился носить.

– У меня только пиво – сойдет? – Она ушла на кухню, откупорила там две бутылки и принесла их в гостиную. С близкими друзьями, как Лен, она не озабочивалась бокалами.

– Спасибо, – кивнул он и поднес пузатую приземистую бутылку ко рту. Его губы сложились бутоном, крепко обхватив горлышко. В этот момент он напомнил ей ребенка. – Боже, как же мне это было нужно! – воскликнул он, ставя бутылку на журнальный столик. – Полагаю, она тебе уже рассказала.

Мэриен потягивала пиво, не спеша с ответом. Это было пиво «Лось»: она купила несколько бутылок из любопытства. На вкус оно ничем не отличалось от других сортов пива.

– Ты имеешь виду, что она беременна? – безразличным тоном спросила Мэриен. – Да, конечно.

Лен застонал. Он снял очки в роговой оправе и прикрыл ладонью глаза.

– Господи, я просто опустошен. Она была в шоке, когда мне сообщила… Боже ты мой, я просто позвонил ей пригласить на чашку кофе, потому что после той ночи она меня как будто избегала. Наверное, случившееся ее потрясло, но когда она огорошила меня этим по телефону… Я весь день не мог работать. Я бросил трубку посреди разговора, уж не знаю, что она обо мне подумала, но я просто не мог этого слышать. Она же совсем юная девочка, Мэриен! Со взрослыми женщинами все по-другому! Ну подумаешь, получай, что заслужила, грязная стерва, и не сказать, что со мной такого не бывало раньше… Но она же совсем юная! И само ужасное, я просто не помню, что в тот вечер произошло. Мы вернулись сюда выпить кофе, мне было неловко, а тут эта бутылка виски на столе, ну я и схватил ее. Конечно, не стану отрицать, что я к ней приставал, но, черт побери, я такого не ожидал, то есть я не был готов, то есть мне надо было бы вести себя аккуратнее. Ну и влип же я. И что мне теперь делать?

Мэриен сидела и молча наблюдала за ним. Значит, Эйнсли даже не успела изложить ему свои мотивы. И подумала, а не попробовать ли ей самой распутать этот клубок ради Лена или стоит предоставить заняться этим самой Эйнсли, коли она заварила кашу.

– То есть я, конечно, мог бы на ней жениться, – тоскливо проговорил Лен. – Но муж из меня никакой, я же еще слишком молод, чтобы жениться, ты вот можешь представить меня мужем и тем более отцом? – Он издал всхлип и судорожно прижал бутылку пива ко рту. – Рождение, – фальцетом произнес он и добавил обреченно: – Рождение ребенка меня пугает. Это же отвратительно. Я не могу даже подумать о том, чтобы иметь, – он содрогнулся, – ребенка!

– Но, понимаешь, ведь не тебе придется рожать, – резонно заметила Мэриен.

Лен повернул к ней страдальчески искаженное, умоляющее лицо. Контраст между этим мужчиной с жалкими глазами, лишенными привычного заграждения в виде стекол в роговой оправе, и тем немного развязным, остроумным, слегка насмешливым Леном, которого она знала, был ей неприятен.

– Мэриен, прошу тебя, ты можешь ее уломать? Если она решится на аборт, я, разумеется, его оплачу. – Лен нервно сглотнул. Она увидела, как запрыгал его кадык. Ей и в голову не могло прийти, что он может быть таким несчастным.

– Боюсь, она не согласится, – мягко сообщила она. – Понимаешь, все дело в том, что она сознательно хотела забеременеть.

– Она что?

– Она это специально подстроила. Ей хотелось забеременеть.

– Но это же смешно! – не поверил Лен. – Никто не хочет забеременеть. Никто бы в здравом уме так не поступил!

Мэриен улыбнулась. Он, оказывается, такой простодушный, чем вызвал у нее какое-то сентиментальное умиление. Ей даже невольно захотелось усадить его себе на колени и назидательно произнести: «А теперь, Леонард, пришла пора рассказать тебе самое главное про жизнь».