Лакомый кусочек

Мэриен так и сидела на кровати, бездумно покусывая бахрому на поясе халата, погруженная в тупую невнятную печаль, которая, как казалось ей теперь, закупорила ей мозг давным-давно – а когда, она и сама не могла припомнить. Придавленная тяжким бременем этой печали, она, вероятно, никогда не наберется сил встать с кровати. «Интересно, который час? – произнесла она вполголоса. – Надо собираться».

С комода не нее глазели две ее старые куклы, которых она так и не удосужилась выкинуть. Она посмотрела на них, и под ее взглядом их лица смазались, потом снова обрели четкость и несколько злобное выражение. Ее раздражало, что они сидят вот так неподвижно по обе стороны от зеркала и пялятся на нее, не предлагая никакого практичного совета. Но приглядевшись к куклам повнимательнее, заметила, что только кукла с темными волосами, та, у которой краска начала облезать, смотрит на нее. А блондинка вроде бы даже ее не видела: круглые голубые глаза на каучуковом лице глядели сквозь нее.

Она выпустила изо рта бахрому халата и стала грызть ноготь. А может быть, это была такая игра, заключенный ими уговор. Она смотрела на свое отражение в зеркале между обеими куклами так, словно находилась у них внутри, сразу внутри обеих, и глядела оттуда наружу: вот она, чуть смазанная влажная фигура в мятом халате, не в фокусе, и глаза куклы-блондинки замечают ее укладку, ее обгрызенные ногти, а взгляд куклы-брюнетки устремлен куда-то вглубь, на что-то невидимое, и эти два накладывающиеся образа отдаляются друг от друга, так что в центре зеркального отражения скоро останется одна пустота. Силой своего зрения куклы как будто старались разодрать ее надвое.

Больше она не могла здесь оставаться. Она вскочила с кровати, бросилась в коридор и в следующее мгновение, склонившись над телефонным аппаратом, уже набирала номер. В трубке после нескольких гудков раздался щелчок. Она затаила дыхание.

– Алло! – раздался печальный голос.

– Дункан? – неуверенно произнесла она. – Это я.

– О, – наступила пауза.

– Дункан, ты можешь прийти сегодня на вечеринку? К Питеру. Я понимаю, что поздновато спрашивать, но…

– Вообще-то, у нас сегодня аспирантский диспут по английской литературе. Мы идем всей семьей.

– Ну, может, ты сможешь попозже прийти. Можешь даже привести их всех с собой.

– Даже и не знаю…

– Прошу тебя, Дункан! Я никого там не знаю. Мне очень нужно, чтобы ты пришел, – произнесла она с необычной для себя настойчивостью.

– Нет, не нужно, – ответил он. – Но может быть, мы и зайдем. Все равно на нашей вечеринке будет скукотища, они там вечно обсуждают устные экзамены, а мне было бы интересно увидеть наконец того, за кого ты собираешься замуж.

– Спасибо тебе! – искренне воскликнула она и продиктовала ему адрес.

Положив трубку на рычаг, она успокоилась. Вот и ответ: ей надо было устроить так, чтобы на вечеринку к Питеру пришел хоть кто-то ей знакомый. Это создаст благоприятную обстановку, и она будет чувствовать себя в своей тарелке. Она набрала еще один номер.

Мэриен проговорила по телефону не меньше получаса, и за это время обзвонила достаточное количество знакомых. Клара и Джо обещали прийти, если найдут няньку для детей, с ними набралось пятеро: их двое плюс три офисные девственницы. После недолгих сомнений, вызванных, как можно было догадаться, слишком поздним приглашением, она заручилась твердым обещанием всех троих прийти, мотивировав свой запоздалый звонок тем, что, мол, она думала, что на вечеринке будут только женатые пары, а как оказалось, туда придут несколько холостяков без спутниц, и они могли бы оказать ей огромную услугу, согласившись к ним присоединиться. Теперь ее гостей было восемь человек. Напоследок она пригласила и Эйнсли – ей ведь нужно выйти развеяться, – и та, к ее удивлению, согласилась, хотя подобная вечеринка была совсем не в ее вкусе.

Хотя ее посетила мысль пригласить еще и Леонарда Слэнка, она все же сочла, что это вряд ли было бы мудрым решением.

Теперь Мэриен чувствовала себя гораздо лучше и могла со спокойной душой одеваться. Она облачилась в новый корсет, купленный специально для этого платья, отметив, что за последнее время совсем не похудела: наверное, слишком часто питалась лапшой. Она вовсе и не собиралась покупать корсет, но продавщица, которая порекомендовала ей это платье, сама туго затянутая в корсет, сказала, что он нужен, и предложила ей подходящую модель с атласными оборками и бантиком спереди.

– Вы, дорогая, разумеется, довольно худенькая, и корсет вам в принципе не нужен, но раз уж это платье в обтяжку, ни у кого не должно возникнуть впечатления, что на вас нет корсета, правда? – И продавщица вздернула нарисованные карандашом тонкие брови. В этот момент речь словно шла о моральном выборе. И Мэриен поспешно ответила:

– Нет, конечно, нет. Я возьму.

Втиснувшись в красное платье, она поняла, что не может нагнуться назад и дотянуться до молнии на спине. Она постучалась к Эйнсли.

– Застегни мне молнию, пожалуйста!