Ларин Петр и волшебное зеркало

Пётр бросился наутёк. Как назло, деревья здесь росли редко, что позволяло крылатому охотнику всё время видеть свою жертву. Спасти Петра мог бы капонир с ведущей в подземный грот лестницей, но тот был уже слишком далеко. Оставалось одно: бежать вперёд, в лощину, под прикрытие густых деревьев.

И Пётр побежал, как не бегал ещё ни разу в жизни. Маргарита держалась поблизости, совсем не по-чаячьи перепархивая с одного безопасного сука на другой. Пётр всё время слышал её пронзительные вопли. Под ноги ему то и дело подворачивались камни, склон горы был чересчур крутым для занятий спортом, но Пётр нёсся стрелой, перепрыгивая через поваленные деревья и петляя, как заяц, среди корявых, поросших серым мхом стволов. Позади опять раздался нарастающий свистящий рёв, как от пикирующего самолёта, Пётр отпрыгнул в сторону, нырнул за дерево и присел, скорчившись и накрыв руками голову.

Драконьи когти опять схватили землю. Со стуком брызнули во все стороны камни, огромное кожистое крыло задело макушку дерева, за которым прятался Пётр, и та с треском и хрустом упала и покатилась по крутому склону, цепляясь за другие деревья. Дракон чиркнул по земле кончиком второго крыла, тяжело выровнялся и снова набрал высоту.

— Мы пропали, мы пропали, мы пропали, — как молитву, бормотал у Петра в кармане Свисток. — Ну, почему аборигены съели Кука?..

Пётр покинул своё укрытие и бросился бежать. Спасительный распадок был уже близко, но шум драконьих крыльев за спиной нарастал. Пикируя на добычу, дракон издал свой боевой клич — тот самый свистящий рёв, от которого закладывало уши и становились дыбом волосы на голове. Пётр обернулся и увидел несущуюся прямо на него разинутую пасть, усаженную длинными и острыми, как кровельные гвозди, зубами.

Неожиданно драконий рык потонул в другом, гораздо более мощном и ужасном звуке. Жуткий свист, от которого Пётр временно оглох, а с деревьев дождём посыпались листья и сухие сучья, заставил крылатого ящера дрогнуть и резко свернуть в сторону. Это был знаменитый, воспетый в старинных легендах и подробно описанный в сказках Мёртвый Свист Соловья-Разбойника. Пётр не сразу понял, откуда он исходит, а когда понял, удивился: он и не подозревал, что Свисток на такое способен. Впрочем, удивляться было нечему: это страшное оружие Свисток рискнул применить впервые и только потому, что здесь, вблизи Мёртвого Материка, магия не действовала. В любом другом месте Мёртвый Свист убил бы всё живое в радиусе двухсот метров, в том числе и Петра.

Но, даже лишённый волшебной силы, Мёртвый Свист был так жуток и пронзителен, что заставил дракона прервать атаку и вновь подняться в небо, чтобы немного прийти в себя. Петра этот варварский звук бросил на колени, и он не сразу рискнул оторвать от ушей плотно прижатые к ним ладони. Откуда-то приглушённо, как сквозь вату, долетел возмущённый крик Маргариты, которую Мёртвый Свист сорвал с ветки и забросил в крону соседнего дерева.

— Как я его? — кашляя, просипел Свисток. Пётр его едва слышал из-за звона в ушах. — Ну вот, голос сорвал.

— Ну, знаешь, — пробормотал Пётр, очумело тряся головой. — Это, между прочим, даже не Серая магия, а самая что ни на есть Чёрная.

— Чепуха, — сипло и беспечно возразил Свисток. — Всё равно ведь здесь никакие заклинания не работают. Слушай, куда он подевался?

Пётр встал с колен и внимательно оглядел чистое небо. Дракон-охотник исчез.

— Пропал, — сказал Пётр. — Неужели отстал?

— Отстал, отстал, — самоуверенно заявил Свисток. — Знай наших! Пусть только попробует ещё раз сунуться, я ему… Мама!!!

В ушах у Петра всё ещё звенело, и он не сразу услышал приближающийся хруст ветвей и шорох осыпающейся гальки. Вопль Свистка заставил его обернуться, и он увидел, как стоявшее на краю прогалины дерево вдруг затряслось и с ужасным треском рухнуло, а из-за него, резво перебирая короткими крокодильими лапами, выполз дракон.

На земле он выглядел неуклюжим и медлительным, но первое впечатление оказалось обманчивым: дракон не столько полз, сколько бежал, и бежал с очень приличной скоростью. Его просторные крылья были сложены и плотно прижаты к бокам, из-за чего он очень сильно напоминал длинношеего крокодила, смеха ради нарядившегося в кожаный плащ с пелериной. Раздвоенный хвост волочился за ним, хлеща по земле, и камни разлетались во все стороны от его ударов. Длинная шея была вытянута параллельно земле, в маленьких крокодильих глазках горел огонёк холодной злобы. Из-за больших размеров движения дракона казались замедленными, но приближался он с пугающей быстротой.

Пётр понял, что всё пропало. Спустившись с небес на землю, крылатый хищник уравнял шансы. Теперь Петра не мог спасти никакой, даже самый густой, лес, надеяться оставалось только на ноги.

Пётр снова бросился бежать. В голове у него всё ещё шумело, ноги не слушались, лёгкие горели огнём, воздуха не хватало. А позади нарастал, приближаясь, зловещий треск ветвей, шуршал по камням длинный раздвоенный хвост, скрежетали, вонзаясь в каменистую почву, острые кривые когти…