Ларин Петр и волшебное зеркало

Кассиус Кранк зажмурился и заткнул пальцами уши, чтобы не видеть и не слышать того, что произойдёт. Когда он открыл глаза, на месте стального острова была лишь огромная туча брызг вперемешку с какими-то бесформенными железными обломками, которая с ужасным шумом обрушилась обратно в море. Остров Шустрый, как пробка, плясал на громадных волнах; вокруг пригоршней щепок вертелись, то скрываясь под водой, то выныривая на поверхность, разбросанные в разные стороны корабли враждующих флотов: железные катера морской гвардии, нарядные посудины Вольных Мореходов, пузатые, как бочонки, способные выдержать любой шторм китобойные суда и неопрятные деревянные лохани морских пиявок. Вассара Мастрегура нигде не было видно: сделав своё дело, он вернулся в бездонную океанскую пучину.

Чернокнижник посмотрел на Королеву. Её Величество была бледна. Встретившись глазами с Кассиусом, она впервые за время их знакомства отвела взгляд.

— Что ж, придворный маг, — сказала она глухим, надтреснутым голосом, — настал твой черёд. Выиграй для меня эту битву, и ты не пожалеешь!

— Да, госпожа, — сказал чернокнижник, и голос его дрогнул. — Я сделаю это. Но мне придётся снять защитное заклятие, потому что иначе…

— Делай что хочешь, — перебила его Королева, — но уничтожь старика и мальчишку!

— Да, — повторил Кранк и, продолжая смотреть в кристалл, начал произносить слова заклинания: — Эстерребус магистатум ликвидатум! Протекторе магистатум эстерра нигили! Эстерра магистри Властимириус моритури эст! Некромантии магистатум…

Властимир Могучий вдруг резко обернулся, словно услышав его голос, и посмотрел прямо в кристалл. На этот раз сомнений быть не могло: маг видел их и смотрел не куда-нибудь, а именно на Королеву и Кассиуса Кранка.

— Ты далеко зашёл, Кассиус, — устало сказал он. — Слишком далеко. Это скверно, если принять во внимание, что ты с самого начала шёл не в ту сторону. Мне жаль, что я не успел остановить тебя в самом начале пути, но лучше поздно, чем никогда. Кант-хи магистатум охм!

Произнеся эти непонятные слова, Властимир Могучий вскинул посох, как ружьё, и направил его, казалось, в самое лицо оторопевшему Кассиусу. На конце посоха вспыхнул нестерпимо яркий свет. Этот свет наполнил магический кристалл Кассиуса Кранка до краёв, а потом разорвал его изнутри и выплеснулся наружу. На какое-то время Королева и её придворный маг ослепли, а когда к ним снова вернулась способность видеть, магического кристалла больше не было. Вместо него по всему полу поблёскивали мелкие осколки хрусталя, похожие на те, что остаются на асфальте после лобового столкновения двух автомобилей.

ГЛАВА 29

Мёртвая столица. Награда за предательство. Узники зеркального лабиринта. Ключ к победе. Магия отражений. «Почти» не считается. Волшебство вернулось. Тайна стеклянного тупика. Убей его, Кассиус! Ужасный Таранный Свист. Зеркало Выхода. Эта сумка мне знакома.

Всё получилось совсем не так, как виделось Петру в его мечтах.

На исходе семнадцатого дня пути шедший впереди процессии Шатун остановился и сказал:

— Мы пришли, юный господин. Твоё повеление выполнено. Не убивай нас, пожалуйста! Помни, ты обещал дать нам свободу после того, как мы приведём тебя к Стеклянному Дворцу.

Пётр не ответил. Он смотрел на пятно ослепительного света, сверкавшее на вершине невысокого утёса, возвышавшегося над покинутым городом. Казалось, там, наверху, кто-то пускал солнечных зайчиков с помощью огромного зеркала размером с двенадцатиэтажный дом. Яркие солнечные блики, отражённые стеклянными стенами, весело плясали на пустынных, заваленных мусором, заросших деревьями и дикими колючими кустами улицах и растрескавшихся, грозящих вот-вот рухнуть стенах домов. Было трудно поверить, что это и есть легендарная Столица. За время своего путешествия к сердцу Мёртвого Материка Пётр повидал не менее десятка точно таких же заброшенных, нежилых, вымерших столетия назад городов. Улица, на которой он стоял, ничем не отличалась от десятков точно таких же мёртвых улиц, давно ставших частью дикого леса или каменистой пустыни; здесь, как и там, было пустынно и тихо, лишь тихонько подвывал ветер в пустых провалах выбитых окон да деловито шуршали по углам крупные, как хорошо откормленные кролики, угольно-чёрные крысы. В голубом небе над городом медленно кружили, высматривая добычу, драконы-охотники; готовые обвалиться стены затянул пыльный плющ, ветви деревьев протянулись в пустые окна и в прорехи дырявых, как решето, жестяных крыш. Лишь сверкающий параллелепипед на вершине голого каменного утёса заставлял думать, что слова Шатуна могут оказаться правдой.

— Отпусти нас, господин! — проныл Шатун. — Ты обещал!

— Я помню, что я обещал, — надменно ответил Пётр, глядя поверх его головы на яркий солнечный зайчик, сверкавший на вершине холма. — Я выполню своё обещание, когда ты, лупоглазый, выполнишь своё. Сперва я должен убедиться, что это действительно дворец, а не просто крупный кусок горного хрусталя. Помоги мне скрытно пробраться вовнутрь, и ты получишь не только свободу, но и мои часы, охотник.