Читаем Ларк-Райз полностью

По какому «кругу» надо было бежать, какого «короля» догонять? И кто был этот «папочка»? Была ли игра основана на какой-то истории о казни того, кто «ничего не сделал, что могло б его унизить»[16], состряпанной для простолюдинов? Пребывали ли играющие в неведении, или им было все равно, мы можем только догадываться.

Еще одна непродолжительная детская игра – «горшочки с медом». Дети приседали на корточки, крепко сцепив руки под ягодицами, а две девочки повыше подходили к ним, напевая:

Горшочки с медом в ряд стоят!Кому мои горшочки, а?

Потом они вставали по бокам от сидящего на корточках ребенка и «пробовали мед», раскачивая его за плечи, а руки ребенка по-прежнему были крепко сцеплены. Если он расцеплял руки, «разбитый горшочек с медом» выбрасывали; если держался, «горшочек» признавали годным.

Дома играли в «камберлендскую старуху». Для этого несколько играющих обступали девочку повыше, изображавшую камберлендскую старуху. Еще одна из старших девочек становилась перед ними. Это была «госпожа». Затем первая группа выступала вперед, распевая:

Вот камберлендская старухаСо всеми своими детьми.Не нужна ли вам на сегодня прислуга?

– Что умеют они? – спрашивала «госпожа», когда они останавливались перед ней. «Старуха» отделялась и проходила вдоль вереницы девочек, по очереди кладя каждой руку на голову и перечисляя:

Эта умеет пиво варить,Эта умеет коров доить,Эта умеет кольца носить,Эта умеет людей веселить,Эта умеет спать с королем,А эта умеет все.

– О! Я возьму эту, – говорила «госпожа», указывая на ту, которая умела все, и та переходила к ней. Действие повторялось до тех пор, пока «госпожа» не отбирала половину девочек, после чего обе стороны устраивали перетягивание каната.

«Камберлендская старуха» была оживленной, деловитой игрой; но чаще всего игры бывали затянутыми и унылыми, а печальнее всех – «бедняжка Мэри слезы льет».

Бедняжка Мэри слезы льет, слезы льет, слезы льет,Бедняжка Мэри слезы льет в прекрасный летний день.О чем же Мэри слезы льет, слезы льет, слезы льет?О чем же Мэри слезы льет в прекрасный летний день?Она потеряла свою любовь, свою любовь, свою любовь.Она потеряла свою любовь в прекрасный летний день.Так пусть найдет другую любовь, другую любовь, другую любовь.Так пусть найдет другую любовь в прекрасный летний день.

«Вьюн-вьюнок» был созвучен «бедняжке Мэри» своей нежной меланхолией; но первый куплет как будто обрывался на четвертой строчке. Ларк-райзская версия гласила:

Вьюн-вьюнок по стене ползет.Каждая из нас умрет,Кроме [звучит имя одной из играющих],Самой юной из девиц.

Затем песенка становилась веселее:

Она умеет прыгать и скакать,И на подсвечнике играть,Фу! Фу! Фу!Повернись лицом к стене.

Все хлопали в ладоши и прыгали.

Все парни в этом городкеЖизнью своею довольны вполне,Кроме [звучит имя одного из деревенских мальчиков, не обязательно присутствующего].Он хочет жениться.Он в Такую-то давно влюбился,И на ней мечтал жениться.Он ее целовал, обнималИ к себе на колени сажал.Он сказал ей: «Моя дорогая,Я давно о тебе лишь мечтаю».Он сперва сковородку купил,А потом колыбель смастерил.А еще он ножи и вилки купил,К ней пришел и на стол положил.А она ему пирог испекла,Но нож воткнуть в него не смогла.Тут жених явился с работы домой.«Вот, отведай пирог, мой дорогой».В понедельник мы свадьбу сыграем,И кот будет петь, и колокольчики будут звенеть.А мы будем хлопать в ладоши.
Перейти на страницу:

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература