Ласковые игры

– Хорошо, – Шах спокойна. Она не торопится, не спешит, не нервничает. Она знает, чем все кончится. Пальцы с коротко остриженными, покрытыми бесцветным лаком ногтями открывают объемную сумку и вытягивают из недр белую бархатную коробку. – Взгляните…

Лонси тянет к себе коробку небрежно, чуть не бросает перед собой на стол. Вяло, нехотя скидывает крышку и застывает на несколько секунд. Он смотрит… смотрит… не может насмотреться. Он не в силах оторвать взгляда и не в состоянии поверить, поэтому осторожно, затаив дыхание подцепляет холеными пальцами аккуратную золотую цепочку, поднимает до уровня собственных глаз и снова смотрит… долго, неотрывно.

– Боже, кто сотворил это чудо? – произносит наконец, и голос его дрожит. Сложно поверить, что такие властные, решительные мужчины могут плакать от восхищения. Лонси и не плачет, но глаза его округлены до предела и влажно блестят.

– Мои мастера. Дизайн мой, – коротко и спокойно комментирует Шах. Победа близка и обещает быть триумфальной. Ей приятно. Черт возьми, как приятно! Но она держит себя в руках. Спокойствие – лучшее украшение для победителя.

Кулон все еще раскачивается перед глазами Лонси. Оплетенная ветвями деревьев зверодева с глазами-брильянтами, такая хрупкая, гладкая, почти живая. Встряхнувшись, как пес, мужчина бережно возвращает кулон на место, берется за браслет. Теперь в его руке золотые головы ракшей. Бриллиантовые зубы огранены так, что кажутся настоящими – острые треугольники, кусающие радугу.

– Я готов подписать контракт…

Они оба понимают, что все, сказанное выше, уже не имеет значения. Есть только волшебная золотая зверодева, поработившая мужской разум, крайне пораженный Лонси и спокойная, словно удав, Шахерезада.

Лонси укладывает украшения обратно в коробку, закрывает крышкой, но отдать хозяйке не спешит.

– Я готов выкупить у вас это чудо. За любую сумму.

– Нет. Это подарок для подруги, – мотает головой Шах, забирает коробку и быстро убирает в сумку. Резкий звук сходящейся молнии красноречиво заявляет о непреклонности девушки. Не отдаст. Даже за большие деньги. Не передумает. Это личное, это не просто бесценная безделушка, это сделано с душой и для конкретного человека.

Поэтому Лонси не спорит – не видит смысла выпрашивать. Лишь отмечает с некоторой язвительностью.

– Кто же ваша подруга? Такое подобает носить лишь самым влиятельным леди страны…

– Или царицам.

– Что?

– Царицам…

Звучит убедительно и немного пугающе. Лонси так впечатляется, что лично провожает новую партнершу до стоянки. Автомобиль Шахерезады бросается в глаза – подержанный пикап, загруженный вещами. Коробки и детали разобранной мебели ясно намекают на спешный переезд. Рядом с выхоленными, дорогими авто сотрудников Лонси, машина Шах выглядит базарно и дико, но это уже не имеет никакого значения. Девушка коротко прощается и садится за руль.

– Вы переезжаете?

– Да. Поближе к работе.

– Всей семьей?

– У меня нет семьи.

Шах не хочется продолжать личный разговор. В глазах Лонси ей чудятся огоньки уже лишней заинтересованности, поэтому она спешит уехать. А Лонси действительно интересно. В груди этого уверенного, порой резкого, властолюбивого мужчины рождается странное чувство – пока что это лишь любопытство, интерес. Но это чувство на грани, еще немного и… Впрочем, Лонси решает не мешать работу с личным. Но то, что визитерша очень непохожа на большинство окружающих его дам, ни отметить он не может.

Странное дело – в первую минуту она показалась ему серейшей мышью – этот невзрачный, хоть и дорогой, костюм, эти туфельки без лишних высот…

К концу беседы, стало ясно, что гостья вовсе не мышь! О, нет! Она явно из тех невероятно привлекательных женщин, которые, измучившись от излишнего мужского внимания, всеми силами пытаются казаться невзрачными, но притягательность и харизма плохо укрываются под мышиной шкуркой.

В силу своего «вкусного» для дам статуса, Лонси давно устал от жаждущих добычи вычурных красоток, готовых хорошо сосать ли, красиво ли выглядеть, толково ли говорить о политике или даже искусно варить борщи. Они всегда были рядом и вешались, лезли, заигрывали, завлекали, заискивали – надоедали… Единственным, что еще могло зацепить директора, было женское безразличие к его персоне. А в случае с Шах оно оказалось полным. Никакого интереса к нему, как к мужчине, ни тени кокетства – только дело. Сухое, бесполое дело – и все. А еще эти дивные украшения, которые нельзя купить. Они – подарок загадочной царице. И не поспоришь – железно! Хозяйку, похоже, тоже нельзя ни купить, ни уломать… Славное будет партнерство. Удачный день!