Читаем Лауреаты империализма: Монополистический капитал переписывает историю Америки полностью

Действительно, в 30–х годах г–н Невинс, когда он писал о Гровере Кливленде, позволил себе назвать одну из глав «Гавайи и американский империализм» и тем самым, по крайней мере, признал его существование. А за период с 1928 по 1935 год вышла в продажу серия томов под общим названием «Исследования по вопросу об американском империализме», в которую вошли в виде отдельных книг работы о Кубе, Пуэрто–Рико, Доминиканской республике, Центральной Америке, Боливии и Колумбии. Конечно, эти книги не являлись марксистско–ленинским разоблачением подлинной природы американского империализма, но в них признавался сам факт его существования.


Сегодня уже считается, что все эти исследования никуда не годятся и должны быть проведены заново. Можно напомнить замечания Маркса:

«Чем больше... условия господствующего класса развивают свою противоположность по отношению к ушедшим вперед производительным силам... тем неистинней становится, конечно, сознание [господствующего класса. – Ред.]... тем лицемернее, моральнее и священнее становится язык этого нормального общества»[85].

В последних работах по истории Америки об американском империализме не говорится ни слова, как будто он и не существует. В эту рокфеллеровскую эпоху профессор американской истории Дуайт Лоуэлл Дьюмонд пишет книгу под названием «Америка в наше время: 1896–1946 гг.» (издательство Холт, Нью–Йорк, 1947 год) и ни единого раздела, ни одного параграфа и даже ни одной страницы не отводит в ней американскому империализму. Он упоминает о германском империализме и считает, что стремление защитить народы «от империалистических притязаний других наций», охватившее якобы Соединенные Штаты, служит одной из важных причин «нашего нежелания уклоняться от ответственности» и даже присваивать территории народов, которых «мы защищаем»; но это, конечно, американский идеализм, а не империализм! Другой профессор истории, Джулиус У. Пратт, выпускает солидный том, деликатно озаглавленный «Колониальный эксперимент Америки» (издательство Прентис–холл, Нью–Йорк, 1950 год), в котором провозглашается, что американский империализм и прежде был особенно великодушным и что, во всяком случае, в настоящее время он уже вышел из употребления.


Под редакторским руководством самого Невинса еще один профессор истории, Гарольд У. Фолкнер, пишет книгу «От Версаля до «нового курса» (издание Йельского университета, Нью–Хэвен, 1951 год), где вся история американского империализма с 1919 по 1932 год чудом втиснута в одну скромную фразу: «В маленьких странах Караибского моря долларовая дипломатия действовала в период новой администрации [Гардинга] с такой же дурно направленной энергией, как и ори демократах и республиканцах в более ранний период» (стр. 61).

Г–н Невинс и империализм Соединенных Штатов

Сам маститый профессор Невинс написал книгу под названием «Соединенные Штаты в хаотическом мире» с подзаголовком «Хроника международных событий 19.18–1933 годов» (издание Йельского университета, Нью–Хэвен, 1950 год), в которой хотя и отмечаются с большой осторожностью отдельные «недостатки», но неприличное выражение – американский империализм – не встречается ни разу. Наоборот, занимаясь грязным делом с присущим ему бесстыдством, г–н Невинс находит, что «американская внешняя политика в отношении Латинской Америки является дружественной и благоприятной» и что даже «непокорное маленькое Никарагуа» извлекло пользу из продолжительных визитов сухопутных, морских и воздушных сил Соединенных Штатов, проявивших характерные для них «эффективность и такт», благодаря чему эта маленькая страна стала «значительно более мирной и трудолюбивой» (стр. 22, 213). Г–н Невинс и в других местах обобщает свое оправдание американского империализма. Империализм «был почти полностью отвергнут, – пишет Невинс, – а там, где он и существует, он принял значительно улучшенный вид» («Нью–Йорк тайме мэгэзин», 2 мая 1948 года).


Поэтому никого не должно удивлять, что, когда г–н Невинс помещает статью в «Нью–Йорк тайме мэгэзин» (23 февраля 1947 года) по вопросу о безудержном национализме в учебниках, он находит, что особенно грешат этим учебники Латинской Америки, так как в них трактовка вопросов о «Мексиканской войне, захвате Панамы, поправке Платта, оккупации Гаити и об империализме янки вообще даже и теперь еще оставляет желать лучшего». И в качестве дополнительного наглядного урока преодоления национализма г–н Невинс сообщает, что лучшими учебниками в мире, «пожалуй наиболее свободными от предубеждений», являются те, которые издаются – можете себе представить где? – в Соединенных Штатах и, благородно добавляет этот интернационалист, в Англии и скандинавских странах.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

Политика / Образование и наука / История