Лавровый венок для смертника

— Пока еще жив. Так будет точнее. Поскольку пока еще нужен и поскольку изобличить Эллин Грей как убийцу почти невозможно. Она запустила в работу некий сатанинский план нежного истребления неугодных ей и жестокого укрощения нужных.

— Сейчас вы говорите устами прокурора. С одной оговоркой: у вас нет никаких фактов. Кстати, заместитель прокурора сэр О’Ннолен тоже, насколько мне помнится, здравствует.

— Причем здесь О’Ннолен? — насторожилась Валерия.

«Эхо скандала в спальне Эллин до нее еще не докатилось, — понял майор. — Странно».

— Об О’Ннолене — это я так, к слову.

— Одну минуточку. У меня тоже есть кое-что «к слову».

Когда спустя несколько мгновений в трубке послышался голос Грюна Эварда, майор от неожиданности отшатнулся. Ему понадобилось собрать в кулак всю силу воли, чтобы понять, что это вещает не оживший писатель, к казни которого он имел самое непосредственное отношение, а всего лишь магнитофонная лента. Затем, благодаря этой же ленте, появился голос Грей. Судя по всему, они с Эвардом ворковали, лежа в постели.

— Что это вы мне подсовываете? — брезгливо возмутился Коллин. — Хотите уличить Грей в ее интимных связях, в статье под рубрикой: «Бульварные новости»?

— Я доверилась вам, майор Коллин, — напомнила леди Удайт. — И требую, чтобы вы доверились мне.

— Но я не желаю копаться в белье леди Грей. И причем здесь доверие?

— Это запись разговора между Грей и писателем Грюном Эвардом.

— В постели, смею заметить.

— Да, в постели. Но лишь потому, что, прежде чем отправлять кого-либо из мужчин на тот свет, она, эта фурия, вначале затаскивает его в постель. Таково, очевидно, ее правило. Грей воспринимает это предсмертное секс-ложе, как некий ритуал, который, по всей вероятности, обеспечивает ей успех. Человеку, которого она только что азартно ласкала в постели, трудно поверить, что он побывал в объятиях своего палача.

— Какое отношение это имеет к Эварду? Кто вам сказал, что он убит?

— Пардон. Исчез. Самым странным образом. Что на острове весьма непросто. Но дело в том, что записи, которыми владею, дают много поводов для грустных размышлений. В том числе и в связи с казнью Шеффилда.

— Что вас смущает в этой заурядной казни?

— Об этом позже.

Коллин непонимающе хмыкнул и долго прокашливался.

— Так она что, действительно, прежде чем, как вы утверждаете, убить мужчину, обязана переспать с ним?

— С женщиной, по-моему, тоже.

— То есть с вами это уже произошло? — не без злорадства уточнил майор.

— Вот именно. И теперь чувствую, что надо мной нависла смертельная угроза. Как, впрочем, и над вами.

— Но если вы обладаете записью ее разговоров…

— Со всеми: Эвардом, Шеффилдом, Согредом…

— И даже с Шеффилдом?

— Прежде всего, меня интересуют беседы с Шеффилдом.

— Где они происходили, в камере смертников?

— В постели.

— Бред какой-то, — проворчал майор. — Каким образом вам все это удается?

— Сейчас не время раскрывать секреты, мистер Коллин.

— Но, если вы обладаете такими записями, почему позвонили мне, а не в полицию?

— Для того, чтобы связываться с рейдерской полицией, я должна быть самоубийцей. Сейчас появился способ убрать ее, минуя рейдерских полицейских.

— Что-то оригинальное?

— Можете не сомневаться.

Коллин задумался, пытаясь понять, что она имеет в виду. Но это было непросто. Нужно было сосредоточиться, проанализировать услышанное, более точно определить в этом дьявольском сценарии Грей свою роль.

— Что это вы приумолкли, мистер Коллин? — встревожилась леди Удайт.

— Пытаюсь сформулировать вопрос несколько иначе. Не «почему вы не обратились в полицию», а «почему обратились именно ко мне?».

— Потому что знаю: теперь ваша очередь.

— Спать с Эллин?

— Если только вы с ней еще не переспали.

— Нет, конечно.

— Напрасно. Советую. Но после этого сразу же исчезайте из дома, не поддаваясь ни на какие уловки госпожи Грей. Например, можете найти приют у меня. На какое-то время мой дом превратится в крепость. — Коллин возродил в памяти трехэтажный, построенный в средневековой рыцарской манере: с крепостной стеной, декоративными башенками и массивными воротами, лжезамок леди Удайт, и решил, что превратить его хоть в крепость, хоть в гнездо заговорщиков или в штаб мафии будет нетрудно.

— Допустим, все так, как вы утверждаете…

— Никаких «допустим», майор Коллин. Все обстоит именно так. Смиритесь и обдумайте.

— Тогда последний вопрос: зачем я вам понадобился?

— Прежде всего, хочу спасти вам жизнь.

— Трогательно.

— Кроме того, вы понадобитесь мне в качестве свидетеля.

— Глупо.

— Почему?

— Это будет не самый надежный свидетель. Если не самый ненадежный.

— Потому что замешаны в ее авантюрах? Я это предвидела. Тем не менее…

— Но вы не все сказали.

— Не скрою, мистер Коллин, вы понадобитесь мне в очень сложной игре. Но лишь участие в ней сохранит вам честь, убережет от обвинения и спасет жизнь. Впрочем, если вы потребуете финансовой поддержки… Мы рассмотрим и это условие.

— Вот они, слова, с которых вы должны были начинать наш разговор. Тогда он получился бы намного короче и содержательнее.

— Не теряйте времени, майор.

— Условия жесткие. Но вполне приемлемые. Что от меня требуется?

* * *