Лавровый венок для смертника

По тому, что леди Удайт не спешила с ответом, Коллин понял: она не готова была к его столь быстрому согласию. Наверняка рассчитывала, что майор потребует времени для размышлений, пожелает встретиться с ней, чтобы обсудить условия «не по телефону».

— Возможно, вас это удивит, но…

— Прежде всего, вас будут интересовать рукописи мисс Грей, — подсказал ей майор.

— Прежде всего — да.

— Если вы не станете слишком торопить события, она может завершить книгу своих воспоминаний, и тогда… Впрочем, вы ведь не сумеете использовать их, поскольку…

— Сумею, — резко прервала его Удайт. — Но вы должны сделать ксерокопии всего того, что она успела написать, и передать их мне. Проблемы доступа во флигель, в комнаты Эллин, у вас, надеюсь, не существует.

— С чего вдруг?

— А потом мне понадобятся уже ваши мемуары. Которые станут новыми главами моего романа о рейдерской афере Грей и Шеффилда. То есть главы, которые сама Грей написать не смогла бы. Они-то и подтвердят наше с вами авторство.

— «Наше с вами»?

— Если не пожелаете, чтобы ваше имя появилось в печати рядом с моим, это будет компенсировано значительной частью гонорара или же выполнением иных ваших условий. Я достаточно убедительна?

— Вполне.

— Ксерокопии понадобятся завтра. Кстати, рассказ, написанный для участия в конкурсе, она уже отослала?

— О рассказе вам тоже известно?

— Я ведь уже все объяснила. Выясните. Если не отослала, оригинал должен оказаться у меня.

— Но это будет крайне несправедливо.

— А то, что рассказ, написанный Шеффилдом, появится в прессе под авторством Эллин Грей, — справедливо? Что вы, лично вы, майор Коллин, сделали все возможное, дабы, вместо Шеффилда, в тюрьме «Рейдер-Форт» был казнен ни в чем не повинный писатель Грюн Эвард — это справедливо?

— Опомнитесь, леди Удайт?! — Только теперь Коллина по-настоящему охватил испуг. — В тюрьме был казнен…

— …Грюн Эвард. И вы прекрасно знаете это. Или, может, включить магнитофон?

Коллин почувствовал, что горло его схвачено спазмом, а сердце вот-вот захлебнется и заглохнет, как старый отработанный мотор. Отодвинув ящик стола, он нашел упаковку с таблетками. Знал бы кто-нибудь, как ему осточертело напичкивать себя этой аптечной гадостью!

— Вот, почему вы так уверенно говорите со мной… — едва слышно, угрюмо пробормотал он, как бы и не в трубку вовсе, а про себя.

— Тем не менее вам ничего не угрожает. Если, конечно, будете выполнять мои условия.

— Только ваши? Нет? Еще чьи-то?

— За мной стоит один влиятельный полицейский. Такой гарантии вам достаточно?

В ответ Коллин простонал, едва сдерживая боль в желудке, доплелся до кровати и, не выпуская трубки, прилег.

— Вполне, — подтвердил он с явным запозданием.

— Мне известно, что вы серьезно больны, майор Коллин. Но у меня достаточно средств, чтобы обеспечить вам нормальную операцию. В лучшей клинике Штатов, лечение, уход… От вас же требуется только одно — ваши воспоминания о том, что вам было известно о рейдерской трагедии, и копии рукописей.

— Почему не оригиналы?

Странно, что Удайт даже не заметила его иронии.

— Пусть еще пару дней поработает над ними, напишет несколько новых глав. Не следует тревожить ее. Говорят, работает она довольно быстро.

— талантлива, как дьявол. И столь же работоспособна. Можете позавидовать.

— Могу. Хотя поверьте, кому-кому, а Эллин Грей завидовать сейчас трудно. Очень скоро вы в этом убедитесь. Запишите мой телефон. — Она дважды продиктовала свой номер и, заявив, что будет ждать его звонка, прервала разговор.

18

Швырнув трубку на рычаг, Валерия оглянулась на лежавшего рядом с ней лейтенанта Вольфа. За все время разговора он ни разу не пошевелился, и порой Валерии казалось, что полицейский попросту уснул. Прежде чем вновь положить голову ему на грудь, Валерия склонилась над его лицом.

— Вы еще спите, лейтенант?

— Не беспокойтесь, я все слышал.

— И не очень довольны моим разговором с мистером Коллином, — игриво повела пальцем по его губам, подбородку…

— С точки зрения Закона, это трактуется как шантаж. А присвоение рукописи может преследоваться по статье «за плагиат».

— Обычные волнения полицейского, — невозмутимо улыбнулась Удайт. Ее все еще поражало то, с какой медлительностью Герберт становится ее союзником. Хотя у него есть все основания ненавидеть и Грей, и ее покровителей. В общих чертах Эллин успела обрисовать ей ситуацию, в которой Вольф оказался после неудачи с расследованием дела Шеффилда и с попыткой обвинить ее, Грей, в соучастии. Все, что Валерии удалось выяснить по этому поводу, она выложила лейтенанту. Мало того, она затащила его к себе в постель, помогла деньгами. Готова была объявить его своим партнером в издательском бизнесе. Так чего он еще добивается? Что его сдерживает? Чего боится? — …А, лейтенант? — спросила Удайт, даже не пытаясь высказать свои размышления вслух.

— Вы действительно владеете магнитофонными записями бесед этого чудовища?