Лазурный мир [= Синий мир]

Джиан Рекарго отвернулся, глядя на лагуну. «Об этом нужно крепко подумать, — пробормотал он. — Не хотелось бы, чтобы кто-то подвергал сомнению мое мужество».

«Чепуха! — нервно отозвался арбитр Мирекс. — Прежде все было хорошо. Кому охота плавать по океану? И не так уж много губок съедает Царь-Краген — мы вполне можем позволить себе такую дань».

Войдервег взмахнул кулаком: «Все это не имеет отношения к делу! Мы говорим об отвратительной дерзости Скляра Хаста, о его нечестивом неуважении к великому Царю-Крагену!»

Джиан Рекарго развернулся на каблуках и медленно удалился. Войдервег продолжал гневно жестикулировать. Иксон Мирекс постоял некоторое время, задумчиво посматривая то на остатки сигнальной башни, то на лагуну, то на Хаста и тех, кто внимательно прислушивался к спору. Наконец арбитр неопределенно хмыкнул и прошествовал прочь.

Наперсточники и разбойники вернулись к работе. Скляр Хаст, вместе с Роджером Кельсо, стали совещаться в сторонке с Ролло Барнаком — они хотели знать, в чем заключался предлагаемый Барнаком способ уничтожения Царя-Крагена. Оба согласились с тем, что в подходящих условиях, если все будет сделано вовремя и если можно будет подыскать достаточно крепкие материалы, Царя-Крагена вполне можно было убить.

VII

Последствия катастрофы постепенно устранялись; на Транке мало-помалу возобновился обычный распорядок жизни. Остатки хижин и расщепленные стебли сожгли на мусорном плоту, а золу бережно сохранили, чтобы впоследствии приготовлять мыло, белильную известь. обожженный кирпич, протравку для одежды, грузила, осветлитель лака. Останки погибших, на протяжении двух недель выдержанные в специальных емкостях, где маленькие пластинчатые черви очищали кости от плоти, отнесли в дальний конец плота; самые крепкие кости удалили и сохранили, а остальные пережгли на известь: эту работу традиционно поручали исключительно вымогателям.

Прутья нарезали и подсушили; из них построили новые хижины, обтянутые лакированной оболочкой морской поросли; соорудили также новые шпалеры для губок — их засеяли нитевидными личинками и погрузили в ярко-голубые воды лагуны.

В последнюю очередь восстановили сигнальную башню — самое тяжелое и сложное сооружение. Новая башня была выше и массивнее прежней; ее разместили ближе к лагуне, чем раньше.

На этот раз применили новый метод строительства башни, что вызвало постоянные пересуды среди обитателей Транка. Как правило, каждую из опор башни опускали в отверстие, проделанное в толще плота, и заякоривали в развилке крепкого подводного стебля. Четыре опоры новой башни, однако — огромные тридцатиметровые столбы, изготовленные из прослоенных лаком переплетенных прутьев — закрепили на низкой квадратной платформе шириной семь с половиной метров. Дополнительную жесткость опорам придавали укосины и перекладины; опоры постепенно сходились кверху и заканчивались квадратной рамой со стороной примерно два метра.

Нетрадиционная конструкция башни — ее пропорции, массивность столбов и сравнительно небольшие размеры опорной платформы — привлекали всеобщие любопытство и критику. Однажды Иксон Мирекс пожурил Ролло Барнака, мастера-разбойника, за отклонение от традиций.

«Никогда не видел такую башню! — пожаловался арбитр. — Причем нет никакой необходимости в столь громоздком сооружении. Сверху столбы такие же толстые, как снизу: почему?»

«Это придает башне дополнительную прочность», — весело подмигнув, заявил Ролло Барнак.

«Прочность прочностью, но у башни недостаточно широкое основание — это опасно. Сильный порыв ветра может ее опрокинуть в лагуну!»

«Ты действительно так думаешь? — серьезно спросил Барнак, отойдя на несколько шагов и взирая на башню так, словно он впервые ее увидел.

«Я не разбойник, — продолжал Иксон Мирекс, — и плохо разбираюсь в строительстве, но возникает такое впечатление. Башня потеряет устойчивость — особенно когда будут обустроены верхние этажи и сигнальные решетки на реях, вместе с наперстками и лампадами! Подумай о соотношении сил, о равновесии!»

«Ты совершенно прав, — сказал Ролло Барнак. — Придется обеспечить устойчивость башни растяжками».

Арбитр недоуменно качал головой: «Почему вы не построили ее так, как это делали раньше, с широко расставленными опорами? Тогда не понадобились бы никакие растяжки. Все это кажется мне слишком сложным».

«Зато теперь башня занимает гораздо меньшую площадь на плоту, — отметил Барнак. — А это существенное преимущество».

Не вполне убежденный, Иксон Мирекс снова покачал головой, но больше не протестовал.

Установили растяжки. Затем добавили верхнюю кабину с механизмом управления; соорудили огромную рею для сигнальных решеток. Рею изготовляли с особенной тщательностью из самых плотных доступных отрезков стеблей. Мирекса, снова осмотревшего сооружение, поразила масса этой перекладины. Ролло Барнак объяснил, что такая рея предотвращала вибрацию и обеспечивала более уверенное и безошибочное управление наперстками: «Не беспокойтесь, арбитр. Каждая деталь конструкции внимательно продумана».