Лазурный мир [= Синий мир]

Кораклы элитных дружинников рванулись вперед. Тот, в котором стоял Блаздель, отплыл в сторону — туда, откуда заступник мог наблюдать за битвой и командовать ею. Когда между нападающими и эмигрантами остались каких-нибудь тридцать метров, гребцы в ожидающих лодках неожиданно встали, поднимая луки с тетивами, изготовленными из прослоек головок крагенов. Они прицелились и выпустили стрелы с пылающими шарообразными наконечниками. Стрелы ударились в черные кораклы, по кораклам растеклось горящее масло.

Первый залп воспламенил двадцать черно-пурпурных кораклов. После второго загорелись сорок, после третьего — шестьдесят. Прутья и лакированная оболочка морской поросли горели, как трут; обезумевшие от страха дружинники бросались в море. Тридцать кораклов, еще державшихся на воде, рассыпались в стороны. Лодка Барквана Блазделя уже удирала — догнать ее не представлялось возможным.

Скляр Хаст подавил в себе всякую жалость и подал знак. Очередной залп огненных стрел воспламенил еще десять кораклов. Гордый флот черных кораклов элитной дружины Царя-Крагена был уничтожен с почти невероятной быстротой.

«Вперед! — приказал Хаст. — Еще один залп! Положим конец этому безумию раз и навсегда!»

Неохотно — так как дальнейшая атака уже казалась убийством беззащитных жертв — лучники обрушили на дружинников последний шквал горящих стрел. Теперь, потому что расстояние между лодками увеличилось — или потому что лучники целились уже не так старательно — воспламенились только восемь кораклов.

Вода кишела лихорадочно барахтающимися пловцами. По мере того, как пылающие кораклы распадались, из них вываливались коробы с запасами, и дружинники цеплялись за эти ящики.

Скляр Хаст отдал приказ; флотилия защитников Новых плотов отступила. Оставшиеся на плаву кораклы дружинников осторожно вернулись. Запасы и оружие выбросили за борт, чтобы уменьшить осадку; плавающих в море дружинников затаскивали в кораклы, не рассчитанные на такой вес и опустившиеся в воду почти до предела; другим пловцам бросали веревки.

Передвигаясь едва-едва, буксируя тех, кто не поместился на борту, перегруженные кораклы стали возвращаться к Транку.

Из девяноста гордо устремившихся в атаку черно-пурпурных кораклов на плаву остались не более двадцати.

Выжили пятьсот из тысячи элитных дружинников.

Прислушиваясь к подводному горну, Скляр Хаст не замечал признаков приближения Царя-Крагена. Он отдал приказ гребцам; флотилия Новых плотов последовала за остатками флота дружинников к Транку, и там поражение, понесенное униженным Баркваном Блазделем, стало окончательным: когда уцелевшие черные кораклы оказались в ста метрах от Транка, лодки мятежников подплыли ближе, и лучники выпустили еще два залпа огненных стрел, уничтожив оставшиеся кораклы дружины. Всем, в том числе Блазделю, пришлось проплыть самим последние сто метров до края плавучего острова.

На следующий день состоялся Всеобщий Собор на Смотрине. На этот раз никто не выступал с обычными многословными предварительными речами. На трибуну поднялся грузный блондин: Морзе Суин, бывший помощник Файрала Бервика, а теперь — арбитр Смотрины. Он говорил медленно, с расстановкой: «Вчера имела место ужасная трагедия — бесполезная, бессмысленна. Для того, чтобы разобраться в происшедшем, потребуется вся наша мудрость. Одно несомненно: упреки тщетны. Очевидно, что попытка напасть на Новые плоты оказалась дорогостоящей блажью, и что так называемой «элитной дружине» пора расстаться со своими претензиями, тщеславием или идеалами — как бы они их ни называли. Мне приходилось слышать и другие, не такие лестные отзывы об их побуждениях. Так или иначе, этим бездельникам пора снять униформы и вернуться к работе».

Баркван Блаздель вскочил и вопросил ледяным тоном: «Я не ослышался?»

Морзе Суин удивленно поднял брови: «Заступник! Будьте добры! Я говорю с трибуны. Когда я закончу, вы тоже сможете выступить».

«Не позволю тебе заниматься еретической болтовней! Я ожидал, что ты призовешь всех, кому дороги Родные плоты, целиком и полностью посвятить себя единственной цели, отныне заслуживающей внимания — абсолютному уничтожению мятежников!»

«Заступник, прошу вас сдерживаться. Я хотел бы продолжить выступление. Я придерживаюсь гораздо более умеренной точки зрения. Нам предстоит решать свои проблемы — пусть обитатели Новых плотов решают свои».

Блаздель не унимался: «Что, если они нападут на нас?»

«Они не проявили ни малейшего желания атаковать нас. Они защищались и нанесли тебе поражение. Если бы они хотели напасть, они никогда не позволили бы тебе вернуться на Транк с выжившими бойцами. Ты должен благодарить судьбу за то, что тебя оставили в живых, и приспособиться к действительности — такой, какова она есть. Лично я больше не желаю ничего слышать о подобных вылазках. Дружины следует распустить — пусть эти паразиты сами зарабатывают на жизнь. Таково мое мнение, и теперь я прошу собравшихся поддержать меня. Кто согласен?»

Согласие выразило преобладающее большинство слушателей.

«Кто против?»