Лед

– Благодарю вас, инспектор Брованг. Больше вопросов не имею.

Шон стоял рядом с Соубриджем у здания суда, во рту у него пересохло, глаза щипало. Люди, выходившие следом за ними, делали вид, что не замечают его. Соубридж закурил, пульнул спичку точно в водосток и какое-то время молча дымил сигарой.

– Расчетливо и недостойно показывать такие кадры. Что за игру затеяла Осман, так лихо кинувшись с места в карьер? Это ведь хуже всего – видеть такое. Как ваше самочувствие?

Шон ощутил спиной теплый кирпич стены. Загазованный воздух вблизи кольцевой дороги казался освежающим после душного зала суда.

– Мне нужно было это увидеть, – сказал он, и его собственный голос прозвучал как чужой.

– Шон! – обратился к нему Брованг. Он кивнул Соубриджу и пожал руку Шону, тепло и крепко. – Я слышал, что вы полностью восстановились, – сказал он. – И мне приятно увидеть это своими глазами. Я хочу поблагодарить вас за щедрые пожертвования. Вилла «Мидгард» помогает Лонгйирбюэну год за годом оставаться самым гостеприимным норвежским городом. Но вы ведь понимаете, что это был наш долг помочь вам. Вам не нужно оплачивать это.

– Вы уверены, – спросил Шон, – что это была берлога белого медведя? Возможно, люди были бы лучшего мнения обо мне, если бы знали это. Белый медведь кого угодно сделает белым и пушистым.

Брованг улыбнулся:

– О да. Мы вполне уверены. Она была выше по леднику и, скорее всего, давно пустовала. Я вам это говорил потом, в больнице. Вам это очень понравилось, вы даже сказали, вам повезло, что там не оказалось хозяина!

– Я этого совсем не помню. Но мне будет приятно увидеть вас на вилле «Мидгард», я теперь намерен бывать там чаще. Мне просто было сложно находиться там какое-то время.

У него возникло ощущение, словно он оправдывается перед Бровангом.

Брованг кивнул:

– Это очень легко понять. Я думаю, многие будут рады узнать, что вы теперь там главный.

– Я всегда оставался главным. Но что вы хотите сказать?

– Ой! – Брованг взглянул на свои часы. – Как бы мне не опоздать на поезд. Удачи, Шон.

Он поспешил прочь, а Шон в задумчивости смотрел ему вслед.