Леди и некромант. Тени прошлого

Обыкновенный… не может же лайра путешествовать безо всякой защиты! А если в столице порядки иные, то это проблема исключительно столицы. В провинциях-с телохранители нынче в моде. Согласитесь, пользы от них куда больше, чем от компаньонок… ах, компаньонка… что ж, ваша правда, сбежала, дрянь этакая! Заявила, будто путешествие ее утомило. Меня, значит, не утомило, а ее — так очень даже. И прихватило с собой серебряные ложечки. Что? Нет, не собираюсь я заявлять, тем более ложечки не мои… чьи? Откуда мне знать, на них не написано, просто сначала они были, а потом исчезли…

…и благородной лайре пришлось перенести немало тягот и чудовищных лишений… каких именно? А вы, собственно говоря, пробовали пить чай без серебряных ложечек? Есть обыкновенные, но это же унизительно! Или облачаться самой… а остаться без чтения по вечерам?

Или волосы… вы со своей лысиной и представить себе не способны, сколько проблем доставляют волосы. Их ведь не только мыть надо, но еще смазать бальзамом восстановительным, потом гелем для сияния, который надо смыть розовой эссенцией, чтобы закрепить аромат…

Что вы морщитесь?

Мне кажется, что вы недостаточно внимательны к нуждам бедной женщины… и если так, то благородная лайра оставляет за собой право пожаловаться на вашу циничность и глубокое равнодушие…

…они уходили.

Убегали.

И все-таки я была не настолько наивна, чтобы полагать, будто нас оставят без присмотра. Наверняка где-то там, в толпе, скрывался наблюдатель, а то и не один.

Ничего.

Беспокойство за Ричарда мешалось с обидой и, впервые в жизни получив отдушину, я с удовольствием играла роль лайры.

Не самой умной.

Стервозной.

И уверенной, будто весь этот треклятый мир создан исключительно для ее удобства.

Гостиница «Империя» располагалась в небольшом и уютном с виду особняке. Высокая ограда, выкрашенная белой краской. Слегка запыленные, но все равно нарядные деревца в высоких вазонах. Плющ на стенах. Вывеска…

…услужливый лакей, который посмел подать ручку, и Тихон, не будь-то альвом, эту ручку любезно принял. И даже улыбнуться себе позволил, этак, со смыслом.

— А ты милашка, — сказал он и ущипнул слегка побледневшего лакея за щечку.

Грен же, глядя на это, на мгновенье задержал полет спиц.

— Альвы, они такие, — произнес он с тяжким вздохом и после паузы добавил. — Непостоянные…

На щеках лакея вспыхнули пунцовые пятна, но он пробормотал:

— Мы счастливы видеть вас…

…пахло свежей выпечкой, кофе и цветами. Последними, пожалуй, чересчур назойливо. И управляющий, облаченный в красную с золотом форму, заламывал руки и причитал, что номеров-то и не осталось…

Люкс вот.

Сто сорок золотых за ночь…

…полагаю, по этой причине он единственный и не был занят. Грен вот шепнул, что за эти деньги и дом снять можно с прислугой вместе. Не самый лучший, но все же…

— Пусть будет люкс, — милостиво согласилась я.

И даже со всей урожденной любезностью соизволила внести предоплату за три дня, отчего любезный упоавляющий стал еще более любезным. Правда, я едва не утонула в словесном потоке восхвалений моей красотой, щедростью и благоразумием, ибо только благоразумная особа способна осознать все преимущества коронной гостиницы… в общем, модистки заняты.

И куаферы.

И вообще все, кто так или иначе причастен к местной индустрии красоты.

— Не стоит, — я оборвала речь взмахом руки. — Мои куаферы со мной…

— Все трое? — робко уточнил управляющий, разглядывая троицы.

Тихон меланхолично расковыривал декоративное покрытие на колонне. Грен мирно вязал.

Аррвант просто был.

Как и Гуля, благо, за сто сорок золотых никто не посмел мне намекнуть, что с собаками в гостиницу нельзя.

— Двое, — смилостивилась я. — Третий мой телохранитель…

— Телохранитель? — этот вопрос заставил меня повернуться. — Как необычно… неужели вашей жизни что-то да угрожает?

Дама в темно-зеленом, бутылочного оттенка наряде смотрелась весьма гармонично. Она давно уже вошла в тот возраст, который в моем мире принято было именовать элегантным, и пожалуй, элегантной и была, не пытаясь скрывать морщины под толстым слоем белил.

Тонкие черты лица.

Волосы, изрядно побитые сединой, но оттого дама лишь приобрела некоторый флер хрупкости. Крохотная шляпка с парой перышек. Высокий воротник. Брошь с изумрудами. И больше никаких украшений, разве что пуговицы с инкрустацией…

— Нет, — я улыбнулась в ответ. — Но это еще не повод не обзаводиться телохранителем… жизнь она такая… разнообразная.

Особенно в последнее время.

— Конечно, — дама слегка наклонила голову, скрывая улыбку. — Вы, вижу, прибыли издалека…

— Ахрава, — сказала я, ибо так было написано в моих документах.

И сердце обмерло.

Об Ахраве я знала ровно то, что там ныне добывали розовую соль для ванн и еще собирали цветы бахранника, который единственный произрастал на засоленных почвах. Ахрава была мала, далека от центра и полагалась едва ли не краем мира.

— О… — дама коснулась края шляпки. — Не имела чести быть представленной… Исабелла…

— Оливия, — я присела, как учил Тихон, надеюсь, книксен получился в достаточной мере изящным. Если нет, то… в провинции ведь сложно найти подходящих учителей.