Леди и некромант. Тени прошлого

И эхо ответа услышал лишь Ричард.

А ведь в этом есть смысл… определенно, есть… и самое поганое, что именно Ричард должен был этот смысл увидеть. Но нет… устал…

— А дальше куда?

…вереница городов… большая поездка, о которой писали в газетах. И жаль, что у Ричарда нет возможности заглянуть в эти газеты…

…хотя… если прогуляться на кладбище.

…найти могилу какого-нибудь…

— Не будь столь самоуверен, — Альер протянул призраку руку. — Не все призраки одинаково держатся за явь. И не все духи склонны к беседам.

Ричард пропустил тот момент, когда сознание покинуло его.

***

На лоб плюхнулось что-то мокрое и холодное, заставив Ричарда вздрогнуть. А вздрогнув, он и глаза открыл, правда, тотчас зажмурился, потому что в них потекла вода.

— Видите, Оливия, ваш… знакомый жив, цел и вполне неплохо себя чувствует…

С этим утверждением Ричард готов был поспорить.

Чувствовал он себя… а вот так примерно, как если бы его упырь пожевал.

Пожевал и выплюнул.

— Это всего-навсего переутомление… и в моем доме, поверьте, ему помогут…

Ричард приоткрыл глаз.

Чудесная картина.

Оливия в сером строгом наряде, который по какой-то извращенной логике делал ее лишь более привлекательной, сидела у окна и двумя пальчиками полоскала губку в тазу с подтаявшим льдом.

У ног ее охраной — во всяком случае Ричард надеялся, что охраной — вытянулся треклятый гуль. Генрих поглядывал на него с некоторою опаской, впрочем, не собираясь отступать. Он устроился у ног Оливии, правда, в отличие от гуля, не на коврике, но на узенькой подставочке для ног.

— Конечно, — мягко ответила Оливия, — я не сомневаюсь, но мне будет легче, если…

Ричард застонал. Протяжно и, как он надеялся, жалобно.

Оливия встрепенулась.

Гуль усмехнулся, обнажив зубы, чересчур большие и острые для обыкновенной собаки. А Генрих поднялся.

— Видите, с ним все в порядке…

Дерьмо.

Ему бы такого порядка.

Кости ломило. Мышцы крутило. А кожа, казалось, готова была лопнуть от малейшего неосторожного движения. Впрочем, от осторожного тоже. И главное, валялся он, как подозревал Ричард, на белых простынях без должного изящества.

— Ричард, — прохладные руки коснулись лба, убрав влажную губку. — Тебе что-нибудь нужно?

Другое тело.

Зря Альер так стремиться плоть обрести. От плоти этой одни проблемы.

— Н-ничего, — он все же сумел расклеить слипшиеся губы. — П-пройдет… н-не рассчитал сил…

— К слову, о силах, — Ричарду помогли сесть, и уже не Оливия. А к губам прижали край тяжелого кубка. — Глотни… вино на травах, самое оно для восстановления.

Вино? Хорошо… но ему бы драконьей крови… или с другой стороны, кровь эту стоит поберечь, мало ли, что впереди их ждет. А тут…

— Со мной по юности случалось, — пояснил Генрих. — Переоценил себя, не уследил… а он помог призраку перейти на новый уровень безо всяких вспомогательных ритуалов… это требует необычайных сил. И способностей.

Почему-то похвала эта прозвучала упреком.

— В первый раз меня уложили в кровать, — Генрих закрыл глаза, — во второй — заперли в подвале… а когда случился третий, то и высекли. Очень, знаете ли, способствует осознанию пределов возможностей…

Ричард закашлялся.

— Что ты, — Генрих услужливо похлопал по спине. — Я не склонен к подобным педагогическим экспериментам, да и видится мне, что ты слишком взрослый, чтобы пытаться тебя изменить.

— Именно.

— Но я не отказался бы узнать, как ты это делаешь.

— Обыкновенно…

— Круг воззвания…

— Лишняя трата сил, — от вина и вправду полегчало. Во всяком случае, исчезло ощущение, что он, Ричард, шевельнув мизинцем, на части развалится.

— Любопытно… к слову, внизу обнаружилась хранилище. Дневники, записи… вещи… разного рода вещи. Много разного рода вещей…

— Да понял я, — Ричард допил вино и вытер рот ладонью.

Неблагородно.

Невежливо.

И плевать.

Тянуло сделать гадость. Но в голову лезли лишь те, что сродни подростковым глупостям.

— И вот я вновь оказался тебе должен… — Генрих подал руку.

И пришлось на нее опереться. Благо, лежал Ричард вовсе не на простынях, но на атласном покрывале и в виде вполне себе приличном. Только сапоги стянули.

— Забудь.

Голова кружилась.

Влево.

Вправо.

Потом еще немного влево. И встала, наконец, на место.

Ричард прислушался к себе. Легкая тошнота. Слабость… в целом ничего нового. Бывало и похуже.

— И мне подумалось, что… возможно, не стоит спешить и радовать отца подобною находкой.

— Дело твое.

Оливия протянула носовой платочек. О да, именно его Ричарду для полного счастья и не хватало. Хотя… лицо в испарине и платочек пригодился.

Но благодарить он не станет.

— Отец… мы, конечно, не слишком близки, но я хорошо его знаю. Он поступит так, как должно… известит гильдию. Оттуда пришлют оценщиков. И две трети семейного имущества…

— Семейного? — у Ричарда не было иллюзий по поводу того, откуда взялось это самое имущество.

— Я же не говорю, что это имущество нашей семьи, — Генрих помог добраться до кресла, в которое Ричард рухнул с немалым облегчением.

Надо убираться из этого дома…

— Это все исчезнет и отнюдь не в гильдийных схронах…

— А ты желаешь оставить клад себе.

Генрих скромно потупился.

Оливия вздохнула.