Леди Клементина Черчилль

Мы с Уинстоном решаем, что нужно более сильное воздействие. Как только соглашательски настроенного американского посла Джозефа Кеннеди-старшего сменяет Гил Уайнант[100], бывший республиканский губернатор, который, как мне сказали, разделяет некоторые мои наиболее либеральные общественные взгляды, мы сосредотачиваем на нем наши усилия. Мы устраиваем, чтобы кортеж мистера Уайнанта был встречен королем Георгом VI в редком перерыве в королевском протоколе и организуем продление Его величеством срока пребывания посла в Виндзорском замке.

Я стараюсь организовать обед, как только к моей радости узнаю, что мистер Уайнант отклонил приглашение короля, чтобы скорее попасть в Лондон и начать работу. Еще более оптимистично я отношусь к этому американцу и его желанию помочь, когда узнаю, что он решил жить не в официальной резиденции посла, а в скромной квартире. Я устраиваю относительно роскошный обед, но утаиваю самые интересные детали. Я не хочу ни огорошивать, ни отталкивать по слухам довольно скромного мистера Уайнанта.

Во время нашего первого обеда и последующих я узнаю, что мистер Уайнант приятный и, что важнее, принципиальный человек. В то время как они с Уинстоном общаются насчет более широкой военной стратегии, в чем мой муж абсолютно не превзойден, мы с ним разделяем родственные политические взгляды на служение тем, кто менее удачлив. Он присоединяется ко мне во время некоторых моих вылазок в Лондон после блица и в поездках по стране, спокойно говоря мне, что американский народ с нами.

Я устраиваю, чтобы Гил, как просит называть себя мистер Уайнант, присоединился к нам во время уикэнда в Чекерсе, хотя советники Уинстона считают эту резиденцию непригодной с точки зрения безопасности, поскольку выяснили, что нацисты нанесли его на свои карты. Нам хочется познакомить его с другим американским гостем, который приедет в Чекерс на этот уикэнд ради нашей компании.

Чекерс состоит из большого сельского дома времен Тюдоров, расположенного в укромной долине, и пятнадцати акров парка, ферм и чилтернского букового заказника. Хотя Уинстон предпочитает Чартвелл, величественный дом в Чекерсе с его большим залом, впечатляющей коллекцией картин Констебля, Тернера, Рубенса и ван Дейка, историческими реликвиями и большими каминами больше приспособлен для пребывания премьер-министра. Тем более что за ним следует кортеж машин с секретарями и телефонистами, а служба безопасности отслеживает постоянно растущее количество военных представителей и фигур высокого ранга.

Гил приезжает в Чекерс, проехав сорок миль от Лондона на автомобиле, и как только он устраивается, я приглашаю его сопроводить меня на прогулке. Пока мы бредем по лабиринту в саду Чекерса и выходим в сельские бекингемширские просторы вокруг, с военным эскортом, конечно, Гил спрашивает:

– Как это имение получило свое название?

– История скорее конек Уистона, чем мой, но насколько я понимаю, название могло быть дано его первым владельцем, у которого в гербе была шахматная доска – по-французски chequer – или, что проще, из-за берек[101], что растут здесь, – я показываю на деревья вдалеке, у подножия Чилтернских холмов.

– Кстати, о французах. Скажите, пожалуйста, вашему мужу, что я восхищен его недавней речью. Она просто блестящая. Особенно меня восхитили отсылки к де Голлю и «Свободной Франции». Я не ошибусь, предположив, что вы приложили к этой речи руку?

Я бросаю на него взгляд, пораженная его проницательностью. Откуда он мог узнать? Очень мало кто вне нашей семьи и штата знает о синергии, которую мы с Уинстоном испытываем при подготовке его речей. Глаза Гила под густыми кустистыми бровями не выдают источника его замечания, и потому я лишь улыбаюсь в ответ на его комплимент.

– Сегодня мы обедаем вчетвером. Приедет наша дочь Сара, – меняю я тему разговора, но, чтобы он не подумал, что мы вытащили его из Лондона ради семейного уикэнда, добавляю: – Остальные гости начнут съезжаться завтра, начиная с обеда в двенадцать, и среди них будут люди, которые могут помочь в ваших делах, – я не упоминаю, что среди прочих гостей будет еще больше членов нашей семьи, наша дочь Мэри и Памела, бывшая жена Рэндольфа. Поскольку мы с Уинстоном работаем каждый день, то если вообще хотим увидеться с нашими детьми, им приходится присоединяться к нам на более официальных мероприятиях и обедах.