Леди-плутовка

Он отставил оригинал и поднял подделку. Предстоит нелегкая задача вынуть ее из рамы. Перед уходом из дома он сложил в карманы все мыслимые инструменты, безуспешно надеясь, что их не придется пускать в ход. Но как можно орудовать молотком и не быть услышанным? Если дойдет до этого, Изабел придется спуститься вниз и попросить Батлера поднять шум, чтобы отвлечь бдительного слугу.

Дженкс разложил инструменты на столе: щипцы, гвозди, молоток, маленький нож – и перевернул картину. Повезло: сзади не было картона, чтобы защитить полотно от пыли, холст крепился к раме крохотными гвоздиками. Каллум вытащил их щипцами с таким удовлетворением, словно рвал гнилые зубы, и едва вытянул последний, холст упал прямо в подставленные руки Изабел. Она удержала его, а потом, освободив руку, протянула Каллуму Боттичелли. Он вставил картину в раму, молча благословив верный глаз Батлера, поскольку полотно точно подошло по размерам. Он уже взял молоток и стиснул зубы, но Изабел коснулась его плеча, а когда поднял глаза, вручила ему… наперсток и жестом предложила надеть его.

Зачем? Чтобы не шуметь? Легко сказать… Но если он сумеет найти старые дырки и воткнуть туда гвозди, возможно, все получится.

Каллум с сомнением надел наперсток на большой палец, который выглядел как крошечная шляпа, и нажал им на гвоздь, тот вылетел и с тихим звоном ударился о стол.

Ладно, не важно.

Он сунул наперсток в карман, снял пальто, положил на пол, чтобы приглушить стук, и, нажав молотком на головку, вставил первый гвоздь.

Изабел взяла подделку, встала на колени рядом с Каллумом, взяла щипцы и принялась отрывать крепления, удерживавшие картину на подрамнике. Они договорились об этом заранее. Теперь можно свернуть подделку, избавиться от подрамника и быстро сбежать.

Какое странное партнерство!

Ночь… подмена картин… и участник – офицер полиции. Для него такое должно быть неприемлемо, но Каллум обнаружил, что ему все это… нравится, – возможно потому, что это план Изабел.

Он остановился, услышав знакомое клацанье когтей. Первый пес проснулся? Второй возвращается?

Изабел тоже замерла.

Шарканье. Рычание. Громкий глоток. Снова клацанье когтей по паркету, но уже помедленней.

Изабел пригнулась и грациозно, как кошка, метнулась к двери, немного ее приоткрыла и всмотрелась в полумрак. Потом, закрыв дверь, с безмолвным торжеством вскинула кулак, прошептав одними губами:

– Все еще спит.

Значит, это вернулся второй пес и съел оставшийся кекс. Прекрасно. К тому времени как Каллум и Изабел закончат работу, Гог и Магог будут спать, как поверженные гиганты.

Значит, снова за работу. Он потихоньку вбивал гвозди в подрамник. Гвоздей было меньше, чем в картине Батлера, но времени не хватало: каждую минуту могли вернуться хозяева или проснуться собаки.

Главное – тишина, на втором месте быстрота действий, но все же и то и другое попросту невозможно. Каждый раз, когда Изабел отрывала планки от подрамника, раздавался треск. Каллум иногда слишком громко стучал, но приглушал звуки, работая под пальто, а потом сбрасывал прикрытие, чтобы проверить работу при лунном свете.

Изабел закончила первой и, туго свернув холст, перевязала сначала его, а потом гладкие планки.

– Молодец, – прошептал Дженкс.

– Готово? – спросила она.

Каллум кивнул. Изабел положила на стол связку планок и холст и схватилась за край громоздкой картины в раме. Каллум стал считать на пальцах: один, два, три, – и они дружно подняли картину. Изабел потихоньку выпустила свой угол, сжала его локоть и повела: вперед, вбок, вверх… все молча, одними прикосновениями.

Ее пальцы были теплыми и грели сквозь ткань его рубашки, отчего по спине Каллума прошел озноб. Все его чувства были обострены.

Когда наконец картина уже висела на стене, на своем обычном месте, его захлестнуло торжество. Они сделали это вместе! Как только они окажутся на земле, он зацелует ее до умопомрачения.

Оставалось натянуть перчатки и задвинуть гардины. Изабел взялась за дверную ручку и приоткрыла дверь. Не одна дверь манила их. Там открыто окно: путь к свободе.

Все случилось быстрее, чем они смогли опомниться: темное пятно промчалось мимо, столкнулось с дверью, ударило по руке Изабел, тяжело шмякнулось о стену, так что звук разнесся эхом по коридору.

Завыла собака, залаяла совсем близко. Чуть дальше раздалось рычание другого пса и… визг разъяренной кошки. Черт возьми, откуда она взялась?

Лай становился все громче. Еще не очнувшиеся как следует собаки героически боролись со сном.

Каллум поймал взгляд Изабел:

– Бежим. Быстрее. Как только можно.

Изабел вновь открыла дверь и ринулась вперед в одних чулках. О черт, они же оставили обувь в музыкальном салоне!

Каллум схватил картину Батлера, планки и свое пальто.

– Ну, что теперь, гнусные отродья?

Опять слуга!

Каллум стал опускать инструменты в карманы. Главное – ничего не оставить. Его трясло от необходимости спешить.

– Поймали кого-то?

Кажется, слуга окончательно проснулся. Пока что их спасали закрытые двери и неведение обитателей дома. Больше не было времени для осторожности.

Прижав ношу к груди, Каллум бросился вперед. Успеет ли?