Леди-убийцы. Их ужасающие преступления и шокирующие приговоры

Удивительно, насколько выпукло проявляется в данной истории человеческое несовершенство, хотя все герои уже много веков как мертвы. Ледред хотел доказать: Алиса при всей ее жестокости и алчности не просто была виновна, но и человеком не являлась. По его мнению, она – колдунья, которая возлежала с демоном и охотилась на мужчин. И поэтому он предъявил ей совершенно фантастические обвинения, вместо того чтобы посмотреть в глаза реальности. Да и разве можно его винить? На протяжении веков люди поступали точно так же, связывая преступления с магией, истерией, полуночными свиданиями со сверхъестественными существами и безумием. Они делали это в попытке убедить самих себя: действия в духе Алисы нам чужды и выходят за рамки нормального человеческого поведения. Но это не так. В конце концов, эта история многовековой давности лишь подчеркивает человеческую природу всех, кто бесновался, лгал и ловко дергал за ниточки в городе Килкенни: упрямого, лицемерного фанатика Ледреда; бесстыдной, меркантильной Алисы с развитым чувством самосохранения; избалованного мальчишки Уильяма-младшего и даже Арнальда с его жалкой потребностью ввязываться в чужие драмы.

Алиса вошла в анналы истории как женщина, оказавшаяся в самом центре дела о колдовстве в Килкенни, и с тех пор ее помнят как ведьму, а не как убийцу.

Шесть столетий спустя У. Б. Йейтс завершил одну из самых печальных поэм образом отчаявшейся Алисы, которая подносит своему «прельстивому и наглому демону» павлиньи перья и петушиные гребни[28]. А еще через столетие гостиница «Кителер» в Килкенни привлекает туристов живой музыкой, призраками и бронзовой статуей Алисы. В одной руке она держит жабу, в другой – метлу, а вид у нее совсем изможденный.

Кровожадная красотка

Кейт Бендер

В конце 1870 года на юго-востоке Канзаса появилась таинственная четверка. Двоих мужчин звали Джон. Двух женщин звали Кейт. Джон и Кейт постарше были женаты; младшие Джон и Кейт были братом и сестрой. Все четверо носили фамилию Бендер, а больше никто о них ничего не знал.

В тот период времени в Канзас приезжали, чтобы начать новую жизнь. Всего девять лет как он стал штатом, и среди местных жителей было полно бандитов, приехавших с севера и востока страны в надежде затеряться на просторах диких прерий. Конечно, были и порядочные, богобоязненные люди, которые цепко держались за свои клочки земли, но они жили в километрах друг от друга, в окружении безлесных равнин, где горестно завывал ветер.

Бендеры точно были из немцев, о чем явно свидетельствовал акцент, однако все остальные факты их жизни вызывали сомнения, включая имена и даже родство. Поговаривали, будто младшие Бендеры выдавали себя за брата и сестру, а на самом деле являлись супругами либо же действительно были братом и сестрой, но при этом состояли в любовной связи.

Ходили слухи, что семейку изгнали из немецкого поселения в Пенсильвании, поскольку две женщины оказались ведьмами: танцевали в полночь нагими на кладбище, совокуплялись с «темными духами», бросали одежду на «могилы безбожников» и читали молитву Господню задом наперед.

Тем не менее, поскольку в этих краях никто в точности не знал всей правды о прошлом любого из соседей, никто и глазом не моргнул, когда Бендеры оказались на Великих равнинах – настоящий кошмар крайнего Запада во плоти.

Приехав в Канзас, Бендеры поселились на маленькой ферме километрах в одиннадцати к северо-востоку от городка Черривейл. Ферма стояла прямо у дороги, соединявшей города покрупнее – Форт-Скотт и Индепенденс. Расположение чрезвычайно выгодное, и Бендеры ловко использовали этот факт в своих интересах: накинули занавески на окна, сделали вывеску и открыли трактир.

Обитатели фронтира, истинные американцы, придавали большое значение «добрососедству», которое для них было сродни благочестию. Хорошие отношения с соседом – это не просто способ заработать социальные очки; они были попросту необходимы для выживания, особенно на пустынных землях, заселенных чужаками. Открытие трактира (с его смутным намеком на рождение Иисуса и глубинным смыслом потрескивающего огня и теплых постелей) было самым добрососедским жестом из всех возможных.

Однако этому трактиру можно было поставить в лучшем случае одну звезду. По сути, это просто крошечная однокомнатная лачуга, разделенная пополам брезентовой занавеской. В передней «комнате» Бендеры устроили миниатюрную лавку и закусочную. Здесь путники могли купить табак, крекеры, сардины, конфеты, порох и пули, а также поесть домашней еды. За грязной занавеской скрывалась задняя «комната», служившая спальней: гостям приходилось устраиваться на ночлег бок о бок с Бендерами. В полу был люк, который вел в небольшой погреб. За домом приютился маленький огород, сад с фруктовыми деревьями и конюшня с парочкой тощих кобыл. В остальном земли вокруг были пусты.