Ледяное сердце

Генерал сидел у жаровни – шевелил угли кочергой, жёг какие-то бумаги, рядом на раскладном столе стоял походный секретер тёмного дерева с серебром, сверху на котором лежал свиток с королевской печатью.

– Ваша светлость, – Дарри махнул шляпой в приветствии.

– Садись, – генерал указал на стул напротив, на котором, очевидно, только что сидел гонец.

Налил вина в бокалы и один протянул Дарри.

– Видимо, всё очень паршиво, раз такое дело, – произнёс капитан, кивая на тёмно-красную жидкость.

– Да уж, не мёд… Я хочу попросить тебя кое о чём, хотя, если по-человечески, то не имею на это права…

Генерал выпил вино залпом, взял пару поленьев и засунул в жаровню поверх догорающих бумаг. Дарри тоже выпил, чувствуя, как неприятно зашевелилось то самое «бёртновское чутьё» где-то в подреберье – что бы ни сказал сейчас Альба, все это плохо кончится. Почему-то так подумалось.

– …но сначала, я должен рассказать тебе кое-что, – генерал сел на стул, взял королевское письмо и свернул его в тугой свиток, – видишь это?

– Плохие новости?

– Ещё какие! Королева очень рассержена нашей неудачей при штурме. Пишет, что расстроена и озабочена, и это значит… Это значит, что всё хуже некуда. Присылает сюда своего кузена Би́ржила военным советником, а на самом деле – соглядатаем за мной. А он та ещё скотина! Ублюдок, каких поискать, – генерал швырнул свиток в секретер, – и ещё… Она договорилась с айяаррами из прайда Тур, что те проведут нас в Лааре через Большое Седло своим тайным путём. Большой отряд. Нам нужно перегруппировать войска – взять самых сильных, а слабых, раненых и больных оставить тут лагерем, чтобы лаарцы не поняли, что мы пойдём второй дорогой. Зайдём с тыла…

– Ну, вполне хороший план, ваша милость. До Большого Седла не так уж и далеко, если Туры проведут нас там – мы снимем лаарские заставы по ту сторону Оленьего Рога и спокойно войдём в долину даже по снегу, – пожал плечами Дарри, отставляя бокал, – только странно это, что одни айяарры идут против других. Чтобы Туры предали Ибексов? Не западня ли это?

– Всё, что я знаю – у её величества давние дела с Турами, видимо, дружба с королевой для них дороже чести. Вон и этот… дознаватель наш, что последним приехал, он ведь из Туров.

– Хм, не могу сказать, что это не заставляет задуматься. Ну а что до Биржила… Так девок ему и вина, а ещё Райта с его собаками, пусть его на охоту свозит, поднимет косулю или кабана, и поверьте – никто его и не заметит в лагере. А мы спокойно перебросимся на Большое Седло.

– Да, всё это так… Этот Биржил меня меньше всего беспокоит. И дело совсем не в этом… Дело в том, что…

Генерал встал, заложил руки за спину и прошёлся по шатру, от походной кровати до большого сундука и обратно, не глядя на капитана, пока тот молча наблюдал.

– … не могу я выполнить приказ её величества. Не можем мы идти на Лааре. Во всяком случае, до весны.

Генерал посмотрел на Дарри, и капитан увидел отчётливо – запавшие глаза, глубокие морщины, затравленный взгляд. Бёртон прав – что-то нечисто.

– Почему?

– Сначала я должен попросить у тебя прощения за свою ложь, капитан…

– Ложь? Какую ещё ложь?

Генерал вздохнул, снова сел на стул и повернулся к жаровне так, чтобы не смотреть Дарри в лицо.

– Моя дочь находится сейчас в Лааре, – начал он тихо, – Кайя не вышла замуж за банкира и не уехала в Гидэльин…

Когда генерал закончил рассказ, Дарри молча встал, взял бутылку и без разрешения плеснул себе ещё вина, затем генералу, и выпил.

– Как вы могли… Как вы… Вы отдали её в лапы Зверя?! – наконец, воскликнул он голосом, который сорвался на хриплый шёпот.

– Иначе он бы её убил.

– Считайте, что он уже это сделал! Он… представился… Ройгардом Лардо? Просил её руки?! Проклятье! Зачем я только уехал! Почему вы молчали, генерал! Почему вы молчали столько времени?! Мы бы их догнали по свежим следам! Она, может быть, уже мертва!

– Я дал слово чести. И он поклялся на родовом камне, что вернёт её живой и невредимой. И никто бы не знал… до весны. Если бы не королевское письмо! – генерал швырнул кочергу на пол.

– Слово чести? И вы поверили его клятве? Клятве Зверя?!

– Это единственное, что мне осталось – верить в то, что айяаррский кодекс чести защитит мою дочь.

– Паршиво это – утешать себя такой верой!

– Когда больше нечем утешиться, сгодится и такое…

Дарри ходил по шатру широкими шагами, схватившись за рукоять сабли, и сжимая её в бессильной злобе.

– Так о чём вы хотели меня просить? Хотя, позвольте, я, кажется, догадался. Ехать в Лааре?

– Я не могу тебе приказать, могу лишь просить…

– Я поеду, – ответил Дарри твёрдо, – я найду и убью их. И Эйгера, и Дитамара, и этого проклятого Зверя! И я верну вашу дочь. А потом мы спалим Лааре дотла, камня на камне не оставим от их ублюдочного логова!

– Если ты найдёшь мою девочку и спасёшь её – проси, что хочешь. Я всё сделаю.

– Вы знаете, чего я хочу.

– Дарри…

– Нет, генерал, однажды вы уже отказали мне, и видите, чем всё это закончилось. Она могла остаться со мной: жива, невредима и счастлива. Но теперь так и будет. Когда мы вернёмся – вы отдадите её за меня замуж.

– Хорошо. Только вернитесь.

– Дайте слово.