Ледяное сердце герцога

Посланцы Грэга не могли успеть, к тому времени, как они отправились в путь, Луззи уже покинула дом Эдуанов и ехала в сопровождении Хэша мимо владений Солоу. Кружную дорогу выбрали из-за перегруженности главного тракта Эду — Колуи. Луззи Стоун с грустью рассматривала пейзажи за окном. Состояние ее ухудшалось, она не жаловалась, а только тихонько всхлипывала и постанывала от толчков на ухабах. Ей вспоминалось, как Приэмм рассказывал о своих беседах с опекуном Луззи. Граф просил ее руки, но дядюшка не позволил им даже поговорить. Если б отыскать тропку в то время!

Женщина ворошила память в поисках своей оплошности. Вот приезд в замок Эдуана. Ее встречает граф Солоу. Никак нельзя принимать его знаки внимания, за ней наблюдают дядюшкины люди. Вот беседа с Громмом. Он не захотел открывать шкатулку, расчет барона не оправдался. Тут бы и отказаться от мечты стать герцогиней, тем более, что хозяин замка отослал Хэша и Трио, сам тоже уехал. Луззи припоминала овладевшие ей тогда чувства. Она была оскорблена равнодушием Эдуана, боялась дядиного гнева. Приэмм вел себя нерешительно, смущался собственной бедности и зависимости от герцога. О! Если б он проявил упорство! Будь он не так… жалок в своих попытках привлечь внимание девушки! Прояви он настойчивость, продемонстрируй самоуверенность и хватку, она бы не устояла. Потом привезли письмо Громма с предложением руки. Леди Стоун поспешила на зов и удостоилась унижений, обид, породивших злость. Знай она в то время, что Приэмм зовет отвергнутую Эдуаном девушку замуж, неужели отказала бы? Данетц не позволил ей встретиться с графом Солоу, а ведь граф дрался за ее честь. Дядю меньше всего беспокоила судьба племянницы, его разумом владело желание мстить. А Луззи вновь увидела Солоу, уже став обманной герцогиней. Стало слишком поздно!

Почему ее лишили счастья? За что? Не ощущая холода катившихся по щекам слез, леди Стоун любовалась видом полей, перелесков, холмов и речушек. В груди у нее теплело от мысли, что она могла стать хозяйкой этих земель. Как бы она любила эти просторы, как обожала бы Приэмма и его семью. Наверняка у него прекрасная семья: добрая ласковая мать, веселые шустрые сестренки, отважный шумный братишка. Можно ли было потерять все это? Принести в жерту мстительным планам опекуна!

— Вам плохо, герцогиня? — спросил спутник, заметив мокрое от слез лицо Луззи, и протянул ей батистовый платок со своим вензелем.

— Хуже не бывает, эсквайр, — отозвалась она. Не глядя, взяла платок, развернула прижала накрахмаленную ткань к лицу и разрыдалась, дрожа всем телом.

* * *

Война стала неотвратима. Щит вывесили на крепостной стене, значит, впереди предстояли битвы, отражения вражеских атак, ночные вылазки. И в крепости хватало работы. Герцог Эдуан не оставлял без внимания ничего. Кажый участок стены, каждый отряд ратников был важен для предстоящего дела. Порученцы и днем, и ночью спешили доставить приказы на временные укрепления, к задним воротам, оружейникам, интендантам и фуражирам. Громм почти не спал, забывал о еде, только благодаря заботам Шугэ, он еще держался на ногах. Верный слуга перехватывал герцога на лестнице, на площади, или на крепостной стене и умудрялся вручить ему кувшин молока с краюхой хлеба, кусок сыра, ветчины.

Шугэ денно и нощно беспокоился о здоровье едва окрепшего господина, но еще его тревожила судьба жены и дочурки. Он мечтал отправить Золле вглубь королевства вместе с ее деревенскими родственниками, но те уехали раньше, чем он смог выбраться из замка и договориться с ними. Женщина рада была бы остаться рядом с мужем, она считала себя полезной, имея опыт ухода за ранеными, но тоже опасалась за жизнь малышки, поэтому согласилась покинуть замок, пока не началась осада. Узнав, что родные уехали без Золле, Шугэ надумал просить помощи у герцога, но шли дни, а обратиться к нему так и не получалось. Громм не замечал ничего, что не касалось обороны замка.

В тот день, когда отряд под руководством Солоу совершил успешное нападение на лагерь врага в обход по Кривой долине, Шугэ говорил с некоторыми воинами из тех, что побывали за крепостными стенами. Они советовали поспешить. Пока еще можно через задние ворота покинуть замок и уехать на безопасное расстояние незаметно для диоринов, но только до тех пор, пока враги не разведали этот путь. Выход из Кривой долины к замку эдунцы защищают, к сожалению, это не помешает врагам осыпать дорогу стрелами, с невысокой горы. Новость прибавила Шугэ мужества, ведь если он не обратится к господину сейчас, то может опоздать, и тогда Золле с дочерью останутся в осажденном замке.

Слушая доклад Приэмма о вылазке его отряда, герцог рассматривал рисунки вражеского лагеря, сделанные со слов участников боя.

— Я так понимаю, граф, вы едва не напали на павильон самого князя Диоринского? — Громм указал на изображение огромного красивого павильона в форме города с двумя башнями при входе.

— К сожалению, это невозможно. Даже если б мы заранее знали, где расположены шатры военачальников, не прорвались бы к ним. Там удесятеренная охрана.