Ледяной Эдем

Сосны в лесу грустные, стоят, свесив лапы под тяжестью снега; кустарники под холодными шубами, лыжня ловко петляла между ними, чувствовалось, что Казубов знал, куда идти. Возможно, он выведет группу к своему лежбищу; хорошо, если Варвара Карпова до сих пор жива.

Планы простые: Казубова задержать, его жертву вернуть домой, и все, можно сушить весла. Но эта вполне реальная возможность в темном морозном лесу почему-то казалась несбыточной мечтой. Даже рядом с Ольгой стало вдруг страшно: а вдруг они наглухо застрянут в этом лесу? Что, если Казубов заманивает их, вдруг на пути появится скрытая снегом яма с острыми кольями на дне? Кого-то сгинет в волчьей яме, кого-то застрелит притаившийся в засаде Казубов, а Ольга попадет к нему в лапы. Она еще молодая и очень даже интересная женщина, Казубов будет доволен. И не важно, захочет она с ним быть, он ведь спрашивать и не собирается. Главное, в клетку посадить…

Но пока ничего страшного не происходило. Лыжня продолжала петлять, Кирилл цеплял локтями кусты, головой ветки деревьев, снег сыпался за шиворот, таял на взмыленной шее. Темп задавал невидимый Казубов, а он привала пока не устраивал, и, значит, им тоже останавливаться нельзя. Вперед, только вперед…

Лес закончился неожиданно, след убийцы потянулся через голое поле, высокая трава под снегом, кустарников мало. И ветер по земле стелется, потихоньку заметая лыжню. В какой-то момент даже пришлось остановиться и посветить фонариком, две полосы в снегу еле заметны. Две полосы, не четыре, – похоже, Казубов ушел в сторону с главного пути.

– Возможно, нас водят за нос, – всматриваясь в даль, сказал Кирилл.

Поле открытое, луна за тучами, но глаза привыкли к ненастной темноте, а Казубова не видно. Порядком он оторвался, как его такого быстрого нагнать?

– Волк позорный! – сквозь зубы процедил Ганыкин. – От своей норы уводит.

– Нору он свою потом покажет, – с трудом на сбитом дыхании проговорила Ольга. – Главное сейчас – его самого взять.

– Хотелось бы.

Гонка возобновилась, поле закончилось, группа вышла на опушку леса, но едва заметная лыжня уходила влево. И сам Казубов уходил от них, сделав большой круг по полю. Уходил в лесной массив, который они уже прошли. Знал он, что за ним идут, водил преследователей по кругу. А ветер заметал его след. В конце концов проложенная им лыжня, заметаемая поземкой, совсем исчезла, даже на солнечном свету не разглядеть. Какое-то время угадывалось только направление, а на лесной опушке группа встала как на развилке, даже путеводного камня не видно.

– И что делать? – спросил Ганыкин.

Не в силах стоять, он опустился прямо на снег.

– Запутал нас Казубов. Распутываться будем.

Ольга полезла под куртку, ощупала один карман, другой, перешла к третьему, ее взгляд принимал все более озадаченное выражение. И в своем рюкзаке она ничего не нашла, хотя перерыла там все.

– Что такое? – спросил Кирилл.

– Карта где?

Ольга правильно делала, что не полагалась на электронную карту, вбитую в память смартфонов, взяла у Миккоева топографическую «километровку». И, похоже, посеяла ее.

– Ты же в доме смотрела, – напомнил Кирилл.

– Смотрела. В прошедшем времени.

– В телефоне есть. – Ганыкин полез за мобильником. – В настоящем.

Загруженная с «Яндекса» карта имелась и у Кирилла, но за телефоном он лезть не стал. Пусть кто-то один ловит путеводную звезду, причем без интернета.

– Нашел?

– Передохнем немного. – Ганыкин сначала кивнул, а затем качнул головой.

– Передохнем, – мрачно усмехнулась Ольга.

– А спутник у тебя? – спросил Кирилл.

– Спутник у меня, – не задумываясь, ответила она.

– Может, позвонишь?

– Сказать, что мы заблудились? – язвительно спросила Ольга.

– А мы заблудились?

– Вот и я думаю, что нет!

– Тут все просто, – сказал Ганыкин. – Идем строго на запад, проходим через лес и сворачиваем на юг. Выходим к озеру, там дорога, сориентируемся.

– Идем, – кивнула Ольга. – И смотрим по сторонам!

– Может, свои следы найдем, – с надеждой сказал Кирилл.

Ганыкин говорил правильно: сначала на запад, затем на юг, – но сомнение все-таки скреблось под лопаткой. А по своим следам они бы точно смогли выйти к исходной точке.

– Лучше избушку на курьих ножках… – невесело улыбнулась Ольга. – Вкопанную в землю.

– Землянку?.. – оживился Ганыкин. – Не знаю, как вы, а я шел, смотрел. Темно правда было. И сейчас темно.

– И сейчас ничего… А идти да, идти надо!

– Идем!

Ганыкин встал на лыжи, зажег экран смартфона, минуты три гонял карту пальцем.

– Маршрут проложен! – монотонно-механическим голосом сообщил он.

Маршрут пролегал через лесную чащу, которая почему-то не заканчивалось. Над верхушками сосен уже рассвело, а они все шли и шли, время от времени пересекая русла ручьев и речушек.

– Роман Петрович, выбрось свой телефон! – останавливаясь, резко сказала Ольга.

Кирилл тоже чувствовал, что нелегкая заводит их непонятно куда, но особо не волновался. Они шли на запад, свернуть на юг они могли прямо сейчас. Возможно, выйдут прямо к Радянке. А им туда и нужно. И «Опель» там, и люди.