Ледяной принц

– Думаю, мы можем остановиться на несколько часов, – я притянул ее ближе. – Нас вряд ли будут искать ночью.

– Я схожу за нашими вещами. Не думаю, что Ток хорошо переносит холод, – она вытянула руку вперед, призывая свою магию. Метка Лины была скрыта под одеждой, поэтому я не видел, как зацвело дерево на ее руке. Цветы распустились на ее висках, и внезапно она исчезла, но уже через несколько мгновений вернулась с сумками и румянцем на щеках.

Мы тут же принялись за работу, поставив единственную палатку из плотного белого полотна, которое сливалось с местностью. Схватив ближайший камень, Озиас вбил колья глубоко в мерзлую землю. Мы все забрались внутрь, и Оз закрыл полог, защищая нас от пронизывающего ветра. Кост извлек из кармана светящийся шар размером с небольшой камень. В его центре мерцало тепло, которое осветило нас мягким светом. Нам предстояло спать, тесно прижавшись друг к другу, но это даже было плюсом в такую лютую стужу.

– Я знала, что будет холодно, но, боги, это какое-то безумие, – Лина присела на корточки и начала перебирать сумки, пока не нашла свою. Ее дрожащие пальцы потянулись к застежке плаща, и плащ соскользнул с ее плеч.

Кост опустился на колени и открыл свою сумку.

– Продолжим путь с первыми лучами.

Лина повернулась к нам спиной и начала раздеваться.

– Азад выходит по ночам. Нам нужно успеть до восхода луны.

Озиас повернулся лицом ко входу, бросив извиняющийся взгляд в мою сторону. Кост смотрел прямо перед собой, и кончики его ушей порозовели. Я рассмеялся, хотя сейчас было не самое подходящее время для смеха. Лучик тепла растопил лед, сковавший мое сердце.

Боуэн привел меня прямо к ним. Как только мы оказались у ворот, нырнули в тень, проскользнули через канализационную решетку и появились на берегу озера Лумы. Рядом с Линой стояла Амира. Ее золотистые локоны развевались на вечном ветру. Она замерла рядом с Линой и провела пальцами по шее моей второй половины.

Я не приказывал теням действовать. Они сделали это сами. Одна тень обвилась вокруг шеи Лины и душила мою любимую, а я был не в силах ничего предпринять. Я не мог контролировать тени. Я потерял себя и не понимал, почему то, что происходило на моих глазах, было неправильным. Я просто следовал указаниям Амиры и Боуэна.

А затем я услышал слова Лины, почувствовал ее магию, которая рассеяла безумный мираж. Чувство вины сдавило мое сердце, пока я наблюдал, как Лина натягивает толстые кашемировые колготки, а затем алебастровые бриджи на шерстяной подкладке. После этого она просунула руки в рубашку с длинными рукавами и надела поверх нее морозно-голубую тунику и плащ.

– Все, – пробормотал я своим братьям. Кост и Озиас расслабились. Они повернулись к нам и растянулись на земле. Мы взяли с собой совсем немного одеял и шкур, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и это означало, что сон вряд ли будет комфортным. После смерти холод было переносить легче: он не казался таким уж обжигающим, как раньше. Лина просунула руки под плащ и натянула капюшон на голову, защищая уши. Затем она скользнула под шкуру и пошевелила обутыми в сапоги ногами. Даже в обуви ей было нужно, чтобы пальцы ее ног были прикрыты одеялами.

– Намного лучше.

– Вот, держи, – Кост подбросил в воздух белый сверток, и Лина поймала его.

– Спасибо, – Лина разделила между собой две плотные перчатки и натянула их на руки, после чего потерла ладони друг о друга.

Кост бросил пару перчаток в мою сторону и передал еще одну Озиасу, после чего надел свой черный комплект себе на руки.

Озиас сложил свою сумку так, чтобы ее можно было использовать как импровизированную подушку, и растянулся рядом с Линой.

– Давайте немного поспим, – он прижался спиной к стене палатки, мирясь с холодом, который неизбежно проникал внутрь.

Лина легла рядом с ним и положила голову на свою сумку.

– Если мне придется встать, чтобы пописать, я буду плакать.

– Надеюсь, боги не настолько жестоки, – Озиас ухмыльнулся.

Лина хихикнула, и ее тихий смех пронзил меня, словно клинок. Я почти лишил ее этого смеха, а она даже этого не знала. Вытянувшись рядом с ней, я обнял ее за талию и прижал к своей груди. Она довольно вздохнула и уткнулась в меня носом в поисках тепла. Улыбка Озиаса дрогнула, и в его глазах мелькнула тревога, когда мы с ним встретились взглядами. Через мгновение он закрыл глаза, но от меня не ускользнуло то, как он пододвинулся ближе к Лине.

Я не мог винить его за это. Я сделал все возможное, чтобы оградить Коста и Оза от своих проблем. Я прятался в тенях, которые были им недоступны. Озиас любил Лину как сестру. Она была дорога ему. И я подвергал ее жизнь опасности.