Легат

Зарко и так делал. Снял обломок лезвия, убрал аккуратно в висевшую на пояске плетенку, где лежал брус для заточки, насадил новое… Да вновь пошел косить - куда денешься? Не последним пришел, но и далеко не первым. Встал, устало привалившись спиною к березе, смотрел, как девчонки расстилают на свежем пожне платки, раскладывают перекус - ржаные лепешки, пойманную вчера и запеченную на углях рыбу, баклажки с квасом. Да, не заметили, как и обед…

Витень подбоченился, потеребил усы, глянул на Тарховых:

- А ну-ка, идите сюда, девы! Помните, что обещали?

Девчонки посмеялись, да вдруг скопом набросились на парня, завалили в траву, целуя:

- Не тошнехонько ли тебе, Витенько?

- Ой, не тошнехонько, девы! Ой, хорошо.

«Хорошо ему, - с обидой подумал Зарко. - Эх, если бы не коса…»

- А ты что же куксишься? - подошла к нему Заринка, взяла за руку. - Чего есть не идешь?

- Не хочется…

- Ага, не хочется, как же! - девушка улыбнулась. - Небось, завидуешь Витеню?

- Больно надо!

Заринка улыбнулась, в блестящих - как звезды! - глазах ее на миг отразилось солнце. Зарко почему-то сразу почувствовал себя куда веселее…

Перекусили, и вновь за работу - сенокос ждать не будет. Это сегодня хорошо - ведро, а завтра вдруг да зарядят дожди? Что тогда делать?

Вторую половину дня уже никуда не гнались - работали ровно, весело. И руки уже взмахивали косою, словно сами по себе, и песни пели чаще, шутили, смеялись - особенно когда солнышко уже склонилось к закату.

Вот уже и окончена работа, пролегли по лугу длинные тени росших невдалеке деревьев, вечерело, но темноты не было - тех, кто постарше, до сих пор удивляли светлые ночи, а вот молодежь привыкла быстро. Вроде и утомились все за день, а вот, поди ж ты, побежали вприпрыжку к реке, на ходу скидывая рубахи. Поднимая брызги, кинулись в прохладную воду, смывая пот, зной, усталость. Смеялись, что-то кричали, дурачились - все разом: дети, молодые парни и даже степенные мужики, женщины купались в стороне, за плесом.

Старейшины - благообразный Тарх и кругленький, лысоватый Ведогаст, - сидя на берегу, с улыбкой смотрели на реку и с тревогой - в небо. Не нравились им собиравшиеся на горизонте тучи. Эх, еще бы денька три постояло ведро, уж хватило бы, закончили б сенокос, сметали стога, а уж дальше пусть бы дождило - влага нужна посевам… Но, пусть три дня будет солнышко.

- Я помолю о солнце богов, - неслышно ступая пожнею, к старейшинам подошел Брячислав, не совсем обычный общинник - ведающий священную волю. Еще не старый, кряжистый, крепкий, с густой светло-каштановой бородой и приветливым взглядом, он, как и все, обрабатывал землю, вместе со всеми ходил на охоту или расчистку пашни, но все знали: Брячислав умеет говорить с богами, как умели его отец и дед.

- Да, помоли, - согласно кивнул Тарх. - Мы все тоже помолим. Думаю, неплохо было бы принести жертву.

- Трех белых куриц, - поддержал Ведогаст. - Боги будут довольны.

- Как на вашей стороне? - поинтересовался Тарх. Брячислав был старшим покоса на том берегу реки.

- Косим, - с улыбкой откликнулся жрец. - За три дня должны бы управиться.

Тарх кивнул:

- Вот и мы - за три. Что там, в урочище, не вернулся еще отряд?

- Нет. - Брячислав покачал головой.

Несколько дней назад в заречном урочище кто-то, убив пастушат, угнал пасшееся невдалеке стадо, поэтому старейшина - а Тарх считался главой не только своего рода, но и всего племени Птицы, - и решил послать туда небольшой отряд. Пока посланные не вернулись.

- Рано еще, покуда туда добрались, покуда там, покуда обратно…

- Так, - согласился Тарх. - Ты-то сам как мыслишь? Кто бы это мог быть? Неужто люди Волка? - Лицо старейшины вдруг напряглось, стало задумчивым, злым… - Неужели нагнали?

- Люди Волка напали бы на селение, - негромко возразил жрец. - Как они всегда и поступали раньше. Зачем им угонять скот - не так много там было коров, чтоб ради этого раскрывать себя. Нет, думаю, это кто-то из лесного народа. Весяне!

- А зачем весянам нам пакостить? Мы ж соседи.

- Весяне - разные. Кто-то с нами дружит, а кто-то - нет.

Старейшина помолчал, подумал, затем резко вскинул глаза:

- А может быть, это - те? О которых рассказывал Зарко. Неведомые, чужие люди.

Брячислав усмехнулся:

- Однако, по словам того же Зарко, их предводитель - нашего племени. Сын Доброя. Не слыхал о таком, но это - наше имя. Что рассказали лазутчики?

- То же самое, что и Светозар. Вернулись радостные, все рассмотрели, не встретив никакой стражи. - Старейшина усмехнулся.

- Если не встретили, то это не значит, что стражи и вовсе нет, - заметил жрец.

Старейшина глухо хохотнул - и в самом деле, кто их, чужаков, знает? А вообще-то, Светозар сказывал - селенье у чужих очень уж многолюдное, куда как больше всех вместе взятых наших. Нешто можно в этаком многолюдстве жить? Как всем прокормиться-то?

Брячислав постоял еще немного, помялся, потом посмотрел на старейшину и спросил о том, что и так уже жгло душу Тарха:

- Как будем с чужими? Дружить или…

Старейшина вздохнул:

- Силой мы с ними не сладим. Опять уходить? Негоже…