Легенда о Маат

– Отлично. – Он улыбнулся, обхватил языком палец и уставился на меня. Мучительно долго обсасывая фалангу, поимел меня взглядом и, наконец, перелистнул страницу. – Я стараюсь.

Анубис закатил глаза и перевёл взгляд на нещадно алеющую меня, затем – на покорно ожидающего сигнала Акера. Они оба отвлеклись от своих занятий, чтобы помочь мне, а я не могла собраться, думая про член Габриэля. Было ли мне стыдно? Ни капли. Хотела ли я, чтобы Габриэль ушёл? И да и нет. Представляла ли я его перед собой вместо Акера? Определённо.

– Париж, – напомнил Акер. – Я бы хотел увидеть Париж.

– Я тоже. – Я вздохнула, отлепила глаза от Габриэля и вложила обе руки в широкие ладони Акера.

Увижу ли я Париж снова, напрямую зависело от исхода этой тренировки. Там, где заканчивалась война между богами, там, где добро побеждало зло, теплились надежды и на моё светлое будущее. Если не светлое, то хотя бы просто будущее.

Прохлада кружила листья деревьев, разносила цветочные ароматы и заигрывала с растрепавшимися кончиками моих волос, а горячие ладони Акера давали опору – может быть, и ложное, но ощущение безопасности. Я закрыла глаза и погрузилась в звуки вокруг нас. Дыхание выровнялось. Образ Габриэля отступил в сторону, и я вспомнила, как сидела у распахнутого настежь окна. Каким на самом деле красивым был старый дворик в Обервилье и как мне нравилось просыпаться под шум соседки, колдовавшей над клумбой с белыми и красными тюльпанами.

Там, где моя холодная кожа соприкасалась с кожей Акера, что-то началось. Мы будто приклеивались, врастали друг в друга, и моя кровь вместе с воспоминаниями отравляла его разум. По спине пробежал холодок, но Акер сжал кончики моих пальцев и тихо, сливаясь с шелестом ветра, прошептал:

– Всё хорошо.

Я продолжала думать о Париже, хотя дыхание сбилось, а пульс подскочил вверх. Мне было страшно, волнительно, но я оставалась сосредоточенной.

– Что ты видишь? – словно из другого измерения донёсся хриплый грудной голос Анубиса.

– Небо, – ответил он. – Закат.

Губы невольно дрогнули в улыбке: я знала, каким впечатляющим и захватывающим был вид солнца, заходящего над шумным мегаполисом.

– Какая банальщина, – вдруг вмешался третий, незваный голос, и мои руки выскользнули из ладоней Акера, когда я резко распахнула глаза.

Мерзопакостная рожа Габриэля светилась самодовольством. Не вставая с земли, с зажатой в зубах сигаретой, он сканировал меня взглядом чёрных глаз, явно довольный тем, что я позеленела от злости.

– Маат, если хочешь впечатлить Акера, покажи ему «Макдоналдс», – выдыхая кольцо дыма, добавил он.

– Боги! – Анубис развёл руками и вскинул голову к небу, словно планировал помолиться, но забыл, что там, в небе, нет никого, кто мог бы ему помочь. И даже если бы бог из любой другой религии действительно существовал, он всё равно не смог бы его спасти.

Сорвавшись с места с единственным желанием врезать Габриэлю, я выхватила из его рук книгу и планировала поколотить его ей, но взгляд прилип к содержимому, которое он читал с неприлично заумным видом, и замерла.

– Что? Ты серьёзно? «Пособие по минету для чайников»?

Я не видела, но буквально услышала, как за спиной вытянулось лицо Акера и даже Анубиса.

Габриэль продолжал лежать на траве и курить.

– Ты осуждаешь меня, Мати? Я вот тебя никогда не осуждал.

– В следующий раз выберем место, о котором Амсет не знает, – где-то на заднем фоне проинформировал Анубис, видимо, умывая руки.

– Таких мест нет, – подметил Габриэль.

Я обернулась к Акеру, который, в отличие от Анубиса, не спешил уходить. Мне не понравилась угроза, с которой он смотрел мне за спину. И не понравилось то, как он дёрнулся, но реагировать было слишком поздно.

Пальцы Габриэля окольцевали моё запястье. Он попытался вырвать у меня книгу не потому, что она была ему нужна. Скорее всего, он попросту стремился делать всё, что могло разозлить меня.

И я разозлилась. Всё в нём злило и раздражало меня, но особенно взгляд: привычно насмешливый и надменный – взгляд Габриэля Эттвуда. То, что я не помнила его таким в прошлом, причиняло необъяснимую боль. То, что я знала его таким, когда он притворялся… Всё смешалось в одну кучу: плохое, хорошее, плохое и хорошее. И наши тела, между которыми бежал ток и пылало пламя. Я провалилась в его голову без усилий, не планируя этого. Возможно, он просто позволил мне это. А потом…

Габриэль размахнулся и со всей дури ударил себя похабной книжкой по лицу.

– Я ведь говорил. – Вместо того чтобы угрожать, он снова начал лыбиться, и я подумала, что если он улыбнётся ещё раз, то я не сдержусь и сделаю что-нибудь неприличное с его губами. – Твоя спокойная обстановка ей не помогает, Анубис. Ей нужен всплеск и одно пособие по тому, как делать минет без зубов.

Ошеломлённая тем, что только что провернула, я отступила на несколько шагов и прижала кончики пальцев к губам. Боги! Если я умею так, будучи слабой, что я могла в свои лучшие годы?

Что мог Гор?

– Я… я заставила его ударить самого себя. Ты видел это?