Легенда о Маат

«Господин и госпожа» глухим эхом разносились по комнате ещё несколько секунд, пока дрожащее тело благословлённого не скрылось за огромными дверями. Я развернулась к Амсету, чтобы иронично подметить, как ему шло выражение лица, с которым он смотрел на смертного, но не успела сказать и слова.

Амсет накинулся на меня в жадном, голодном поцелуе, обхватил обеими руками за шею и прижал к себе. Противиться жару его тела, его обнажённой, влажной коже под подушечками пальцев было совершенно невозможно. Мы опоздали в храм, занимаясь любовью, но он целовал меня так, словно голодал последние несколько веков.

– Стой, стой, – лишившись рассудка и плаща, хрипло простонала я. Верх мужчины был оголён, снизу он был одет в простые штаны из чёрного шёлка. Я же оказалась обнажённой, как только плащ слетел с плеч и упал на пол.

– Мм? – впившись губами в мою грудь, промычал Амсет.

– Ритуал, Амсет, – напомнила я. – Нас могут найти здесь в любую секунду. Нам нужно торопиться. Займёмся этим позже.

– Ритуал, – с моей грудью во рту, раздосадовано прошептали в ответ.

– Ритуал, – повторила я, расстроившись не меньше. Твёрдость Амсета, упирающаяся мне в живот, не оставляла выбора. У меня не было выбора, когда дело касалось близости с ним. Тело всегда опережало рассудок, стремясь лишь к тому, чтобы оказаться в его безраздельной власти.

Убрав тёмные, вьющиеся от жары волосы со лба, пробормотав себе под нос какое-то проклятие, Амсет оторвался от меня и сделал несколько шагов назад.

– Ты станешь моей, – с восторгом в глазах вдруг вспомнил он.

– А ты – моим, – нежась под его взглядом, блуждающим по моему обнажённому телу, прошептала я. – Уже выбрал место?

Ритуал бракосочетания божеств отличался от того, который проводили смертные. Они приносили клятвы Бастет, мы же скрепляли союзы кровью, оставляя на телах друг друга собственные метки.

На предплечье Амсета уже была одна, оставленная Анукет. Она заметно потускнела после её смерти, но всё ещё напоминала об их союзе, об их любви. Когда Амсет предложил провести ритуал, я долго противилась тому, чтобы оставлять след на теле того, кто когда-то принадлежал близкой подруге. Но мои личностные убеждения и принципы слабели лишь от одной мысли о возможности полностью обладать этим мужчиной. Делить с ним не только постель, но и кровь. Иметь возможность зачать от его семени дитя. Были и другие причины, о которых сейчас мне не хотелось думать.