Легенда о Маат

Я попыталась призвать всю свою ярость, чтобы обрушить её на голову Габриэля, но она, как назло, куда-то улетучилась. Я чувствовала растерянность и смущение. Гнева осталось слишком мало, чтобы возглавить тело и повести его в бой.

Это был уже второй раз, когда Габриэль срывал умопомрачительный секс. Нас тянуло друг к другу, особенно сильно – физически. Я чувствовала на себе его тяжёлые взгляды, чувствовала, как напрягались его мышцы, когда он случайно или специально касался меня. Мы могли не доверять друг другу, периодически отменно трахаясь. С Аникой Ришар у него не было проблем. Так что же случилось теперь?

Я молча закуталась в чёрную рубашку Габриэля, параллельно планируя наплевать на его «приказ» вернуться в комнату.

Бастет выпрыгнула в коридор и перегородила проход за мгновение до того, как я сделала шаг в неправильном, по мнению Габриэля, направлении. Лицо женщины пылало от возмущения, а взгляд приклеился к моей окровавленной физиономии.

– Живой? – спросил Габриэль.

Боги! Совсем забыла.

Выдержав драматичную паузу, Бастет выдохнула:

– Мёртвый. Зол мёртв. Она убила его.

Анубис, Габриэль, Бастет, Хапи, Шесему, Исдес и Мафдет собрались в зале, чтобы обсудить дальнейший план действий. Аментет сама вызвалась проводить меня до комнаты и помочь принять ванну ввиду того, что я разогнала всех прислужниц. Я думала, что она попытается утопить меня, пока мы молча двигались по тёмным коридорам.

– Что теперь будет? – не справившись с тишиной и тревожными мыслями, спросила я и ускорила шаг, чтобы поспеть за девушкой. Длинная красная юбка из плотной ткани стелилась по полу, пряча её ноги, из-за чего создавалось впечатление, что Аментет не шла, а парила.

– Амсет отправится в мир людей на переговоры как посланник доброй воли от нашей стороны, – непринуждённо размышляла она. – Скорее всего, Гор убьёт его. Это самое оптимальное решение. Посланник доброй воли в обмен на другого посланника.

– Анубис не допустит такого…

– Почему нет? – она злобно хихикнула. – Амсет всегда был крайним и отвечал за твои поступки, ведь он не так важен, как ты.

– Анубис не отправит его…

– Кого-то точно отправит. Тебя? Нет, даже если попросишься. Акера? Хочешь, чтобы мой брат умер за тебя? Этого не допущу я. Все остальные тоже вряд ли согласятся. Так что… К тому моменту, как мы наконец дошли до моей комнаты, я с трудом могла дышать. Увидев, какое воздействие оказали её слова, Аментет улыбнулась ещё шире: – Давай помоем тебя, если вдруг Амсет захочет что-нибудь трахнуть перед своей смертью. Где ты так испачкалась?

Не дождавшись ответа, Аментет нажала на рычаг в стене, и каменная плита, ведущая в мои покои, с глухим скрежетом отъехала в сторону. Мираксес внутри не было. Возможно, она всё ещё ждала меня в туннелях.

– Где твоя напарница? Где Мираксес? – тут же спросила Аментет и грубо толкнула меня в направлении ванной. Она рыскала взглядом по комнате, точно голодная гиена.

– Не знаю, – хрипло прошептала я, расстёгивая пуговицы на чёрной рубашке.

Он не умрёт. Он не может умереть.

– Так узнай.

Мы вошли в тёмную ванную, но за время, проведённое в Дуате, я уже привыкла к мраку и неплохо ориентировалась.

Я. Это я должна умереть.

Аментет подошла к вёдрам с водой и опустила в одно из них руку. Боги! Она действительно собиралась купать меня.

– Холодная. Пойдёт.

Я убила другого бога. Я – самое слабое, безвольное и бесполезное создание в мире. Маат, потерявшая память, любовь и семью. Это должно быть какой-то шуткой.

Если бы я была в полном сознании, а не глубоко в мыслях о том, что натворила, то непременно бы возмутилась грубости, с которой Аментет вылила мне на голову огромный кувшин с холодной водой. По золотистому дну ванны потекли розовые струйки.

– Как я смогла убить его…

– Они отправили самого слабого и ненужного, не бери на счёт своих заслуг, – ядовито прошипели в ответ и снова окатили меня водой.

Но я спрашивала не об этом. Мне твердили о скрытой глубоко внутри силе, о том, какую опасность она несла. Я была смертельным оружием. Но быть оружием и тем, кто им воспользовался, не одно и то же. Была ли я убийцей?

Аментет схватила мочалку и стала растирать мою спину с такой силой, что, уверена, разодрала до крови. К счастью для неё, желание кого-то убить бесследно пропало. Даже если бы Аментет решила снять с меня кожу самым тупым в истории человечества ножом, скорее всего, я бы попыталась защититься, но не убила бы её ради спасения собственной шкуры.

Я была безобидной. По крайней мере, в вопросах жизни и смерти. Смерть пугала меня. Или она пугала только Анику Ришар?