Легенда Провидца

– Все верно, – ответил, улыбнувшись своей, как и прежде, добродушной улыбкой, Ромул. – Теперь эти бои проходят на добровольной основе. И люди сейчас дерутся не насмерть. Но завтрашний бой будет иным, он будет проведен в честь Марса… А это значит, что все павшие будут принесены богу в жертву. Грядущая война будет уже обагрена кровью. Победитель же получит большой денежный приз, а не свободу.

– Несчастный… И несчастные, – пробормотал Дэн, шокированный услышанным.

– Да нет, – усмехнулся Кассиан, приподнимаясь с табурета. – Они, на самом деле, выглядят все вполне счастливыми, ты сам в этом убедишься. Жажда крови в римлянах была, есть и будет. Наши горожане, кажется, впитали ее с молоком… К сожалению или к счастью.

После этих слов они попрощались с цезарианами и удалились.

– Ну и дела, – удивился Глеб, едва их голоса в коридоре затихли. – Ты поедешь с Ромулом, так?

Видимо, Глеб уже понимал что-то из сказанного на латыни.

Дэн мрачно кивнул.

– Спасибо, – тихо поблагодарил друг. – Мне правда хотелось бы остаться здесь. Интересно, зачем они вообще это все затеяли? Какой толк на войне от человека, который ни разу на ней не был?

Дэн призадумался. И от ответа, который пришел к нему в голову, у него по спине пробежал холодок:

– Кажется, я знаю, зачем. Они хотят выпроводить меня из города. С какой целью, не знаю, но им это зачем-то нужно.

19

Дэн собирался в долгое путешествие без особого энтузиазма. Во всяком случае, если исходить из слов Ромула, оно обещало быть именно таким.

«Надеюсь, за несколько месяцев мы управимся!..» – с воодушевлением возвещал Император за одним из завтраков, и в это же время глаза Дэна и Глеба одновременно округлились. Оба они понимали, как за несколько месяцев без связи могло все измениться. А ее у них не было никакой, потому что наручные часы, с помощью которых они могли общаться «Шторме», совершенно перестали работать. Они теперь показывали лишь местное время, и то их приходилось прятать от глаз любопытных римлян под одеждой.

Дэн совершенно не хотел ехать на военную кампанию, ведь несмотря на то, что самому ему сражаться, конечно, все равно бы не пришлось, вдали от Рима с его какой-никакой цивилизованностью, можно было легко умереть от чего угодно. От элементарных эпидемий чумы и прочих подобных прелестей никто не мог быть застрахован, даже Дэн. Он, конечно, старался себя отвлечь от тревожных мыслей, но каждый раз, когда парень пытался это сделать, они только будто бы размножались и навевали все большее состояние угнетенности.

Весь его энергетический подъем от новизны обстановки, который Дэн все равно ощущал, даже несмотря на недавнюю потерю, куда-то улетучился. Все меньше он теперь радовался каждой прогулке и все больше цеплялся за любой разговор с Глебом, потому что он казался ему единственным человеком, который «держал» его в те дни от окончательного ударения в панику.

Сны его снова стали обычными, вернее, таковыми в его собственном понимании, перемещения в них более не случались, что его и радовало, и не радовало одновременно. С одной стороны, спать стало проще, потому как что-то на подсознательном уровне твердило «все хорошо, мы снова находимся в нашем нормальном состоянии», с другой же – ко всеобщему не очень приятному состоянию неуверенности добавлялись и вопросы на счет недавно увиденной не-Трэйси и ее непреодолимого желания с кем-то Дэна познакомить. Почему она посчитала, что это знакомство будет выгодно для нее? Кто такие – Наблюдатели? Находилась ли эта девушка в будущем, какой-то антиутопичной его версии?

Вопросы только копились, а ответов не находилось ни на один из них. Рим по-прежнему жил, жили в нем и люди, Солнце каждый день восходило и заходило, ровно ничего не менялось, но при этом с каждым этим заходом и заходом ему становилось только хуже.

– Отъезжаете уже завтра? – поинтересовался осторожно Глеб, когда они зашли вдвоем пообедать в одну из местных кафешек, если ее можно было так назвать.

Кафе в привычном для них виде подобные места, конечно, едва ли напоминали. Они были неуютными, со стенами из дешевых и неэстетичных материалов, из-за которых внутри было постоянно темно и притом слишком людно. Стульев в них не предусматривалось, все ели стоя, часто за общими столами, которые все были грязными, так как понятия «уборщик» римские владельцы не знали. Чаще всего Глеб и Дэн брали в таких местах что-то с собой (деньгами их снабдили Императоры, хотя они и пытались от них отказаться) и шли есть на улице. При солнечном свете можно было, во всяком случае, разглядеть, из чего состоит блюдо и нет ли в нем каких инородных предметов.