Легенда старого Чеколтана

Бондарук несколько удивленно посмотрел на матроса. Колокольников в учебный кабинет прибыл недавно, всего около двух месяцев назад, а до этого служил на тральщике. И хотя он был хорошим специалистом, исполнительным матросом, но делал все с шуточками, прибауточками, и Бондарук, человек совершенно иного склада, не считал его способным на что-либо серьезное.

— Поплывете? — невольно переспросил старший техник-лейтенант. — Ведь надо плыть с патроном, затем там поджечь шнур. Пакля наверняка намокнет, придется поджигать от папиросы…

— Патрон можно к спасательному жилету привязать, а спички и папиросы завернуть и заклеить…

Бондарук задумался… «В порту много кораблей… Не так-то легко заметить мину среди волн… Уничтожить ее необходимо, но как? Надо плыть… Послать Колокольникова? Доплывет ли?»

— Нет, я поплыву сам!.. — сказал Бондарук.

— Товарищ старший лейтенант, я же волжанин, я в любой ветер Волгу переплывал, — упрашивал матрос, и глаза его, потемневшие от внутреннего волнения, блестели. — Ведь у вас рука… — напомнил он.

Бондарук внимательно посмотрел на матроса.

— Хорошо, плывите, — твердо проговорил он. — Идемте!

Они спустились с обрыва к воде. Там тщательно прикрепили к подрывному патрону бикфордов шнур, затем плотно завернули в парафинированную бумагу спички и папиросу, заклеив пакет изоляционной лентой.

— Плывите спокойнее, без рывков, — напутствовал Бондарук, надувая жилет и привязывая к нему подрывной патрон. — Как подожжете шнур — сразу обратно. Он около часа гореть будет. Смотрите, чтобы не оглушило. Ну, все готово?

— Все, — ответил Колокольников. Однако, глядя, как волны темными громадами мчатся к берегу, как они вырастают все выше и выше, закручиваются белыми гребнями и, подломившись у основания, обрушиваются на прибрежные скалы, он оробел.

«Ну, минер, смелее!» — подумал и повторил:

— Все!

— Плывите! Ни пуха ни пера!

Матрос вошел в воду, за ним змейкой потянулся шкерт.

— Товарищ старший лейтенант, — вдруг повернулся он, — это, — показал он на брезентовый сверточек, — передайте Ковалю. Ерунда там, да он любит такие штуки, отсылает в свою школу. Мало ли что может случиться…

Лицо Бондарука сразу стало серьезным.

— Матрос Колокольников, выйти на берег! — приказал он, но тот уже не слышал. Тело его скрылось в пене прибоя. Через мгновенье голова с потемневшими от воды волосами, показалась на гребне волны.

Шкерт натянулся. Бондарук бросил спасательный жилет с привязанным к нему патроном в воду.

…Позади осталось всего несколько десятков метров, но страха как не бывало.

«Плыть можно», — подумал моряк, удаляясь от берега.

Вокруг вздымались высокие валы, позади танцевал на волнах черный ящичек подрывного патрона, привязанный к спасательному жилету. Колокольников равномерно выбрасывал руки и, быстро двигая ногами, все плыл и плыл дальше.

Неожиданно встречная волна накрыла его с головой, забила дыхание, попала в легкие. Откашлявшись, матрос сердито сплюнул.

«Уж не сбился ли?» — внезапно подумал он и оглянулся. Позади навис угрюмый обрыв, у самой воды, едва заметный на фоне темных скал стоял Бондарук.

«Где же мина? — размышлял моряк. — Старший лейтенант машет фуражкой прямо, стало быть, впереди…»

И снова встречные крутые валы, кое-где вскипающие пеной гребни… Мускулы стали наливаться тяжестью усталости, глубина моря тянула вниз. Но моряк не останавливался: тяжело двигая словно чужими ногами, с трудом выбрасывая руки вперед, он плыл дальше. Если сначала он думал о макетах, Ковале, минах, то сейчас в голове не было никаких мыслей, только — вперед, вперед, вперед…

Усталость накапливалась все больше и больше.

«Неужели не доплыву! — мелькнула мысль, и сразу неровными глухими толчками забилось сердце. — Нужно немного отдохнуть», — решил он и, быстро подтянув к себе резиновый жилет, лег грудью на него, обняв руками подрывной патрон. Почувствовав опору, матрос начал успокаиваться и затем огляделся. Все так же складки валов бороздили море, далеко-далеко позади маячил мыс, внизу стоял старший техник-лейтенант. Когда гребень волны поднимал матроса вверх, скалистый мыс и Бондарук, словно приближаясь, становились виднее, когда же Колокольников проваливался вниз, они скрывались совсем.

«Да что такое со мной, столько ли приходилось проплывать», — подумал матрос и оттолкнулся от надувного жилета. Взлетая на гребень волны, он каждый раз высоко приподнимал голову и оглядывался. И вот впереди мелькнуло что-то черное.

«Неужели она?»

Закипел, закручиваясь, гребень волны. Среди пены показался покрытый ракушками бок мины.

— Она! — воскликнул Колокольников и быстро — откуда только сила взялась — поплыл к ней…

— Сейчас я с тобой, голубушка, разделаюсь!

Мина, таща за собой длинный хвост водорослей, болталась на волнах. Во все стороны торчали, похожие на обпиленные рога, свинцовые колпаки, густо обросшие ракушками.

Матрос подтянул к себе жилет и осторожно, чтобы не удариться о рогатый шар, привязал шкертом патрон; затем оттолкнулся, держа в руках конец шнура.

— Сейчас подожгу!