Легенда старого Чеколтана

В вестибюле прохладно и после яркого света улицы кажется сумрачно. Моряки поднялись на второй этаж, но пробиться в новый отдел было совершенно невозможно — уж очень много народа пришло сегодня.

— Товарищ лейтенант, давайте все осматривать по порядку, — предложил Колокольников. — Пока сюда дойдем, будет свободнее…

— Вы еще не были в музее? — спросил Шорохов.

— Нет…

Лейтенант уже бывал в музее, но ему хотелось осмотреть его еще раз, и он спросил:

— Так как, товарищи?

— Начнем по порядку, — дружно ответили моряки.

Они спустились вниз и прошли в небольшой, огороженный чугунной решеткой дворик. Весь он утопал в зелени: было много цветов, дикий виноград вился по стенам здания, по решетке, и в этом буйстве растительности по-домашнему мирными казались старинные пушки, тяжелые чугунные ядра, орудия и снаряды времени Великой Отечественной войны, образцы мин.

Около пушек моряки задержались недолго и сразу же перешли к минам.

— Неужели раньше они такими были? — воскликнул Колокольников, указывая на небольшую, несколько похожую на рыбу, мину.

— А ты думаешь, их сразу сделали такими, как у нас на складах лежат? — отозвался Коваль.

Историю развития мин Шорохов знал неплохо, стал рассказывать об этом морякам.

— Если бы в учебном кабинете такой уголок создать! — сказал один из моряков.

Затем они подошли к неконтактной донной мине.

— Такие у нас в кабинете есть! — похлопал по ней Коваль.

— Что ты все — у нас да у нас, — набросился на него Колокольников. — Думаешь, всем так уж интересно знать, где ты служишь!

— Да тут все свои…

— Свои, свои!.. Смотри, сколько людей вокруг. А вон та девушка еще и прислушивается.

Шорохов мельком взглянул на девушку, стоявшую у колонны, увитой виноградом. Молоденькая, почти подросток. Простенькое серенькое платьице. Только толстые русые косы, перекинутые на грудь, да серо-голубые глаза с зеленцой привлекали внимание.

«Цвета морской волны на изломе», — невольно подумал Шорохов.

Лицо девушки Виктору почему-то показалось знакомым. Впрочем, мало ли где он мог ее видеть? И лейтенант продолжал рассказывать:

— Эти мины в свое время были самыми совершенными в мире. На них подорвались…

— Честное слово, товарищ лейтенант, она прислушивается, — шепотом перебил его Колокольников.

— Ну так что? — улыбнулся Шорохов. — Обо всем этом можно в любой книге по минному делу прочитать.

— Вы уж простите, что я вас заставил ждать, — раздался позади знакомый Шорохову басовитый голос, от которого, кажется, листья на кустах затрепетали.

Виктор обернулся — около девушки стоял капитан первого ранга. И лейтенант сразу же вспомнил, почему ему знакомо лицо девушки: он видел ее вместе с матерью в Комнате боевых традиций части, потом на Приморском бульваре. Только тогда у нее прическа была другая. Впрочем, невольно отметил лейтенант, косы ей шли больше.

— Просто не знаю, что с вами и делать, — продолжал капитан первого ранга. — Сейчас совещаньице там собирается. Говорят, на полчаса, но кто знает, на сколько оно может растянуться — народ у нас любит посудачить… Может, вы пока сами походите, посмотрите, потом…

Капитан первого ранга оглянулся, увидел Шорохова.

— Впрочем… Товарищ лейтенант!

— Есть!

— Вы музей осматриваете?

— Так точно!

— Один или с группой?

— С группой.

— Не откажите в просьбе… Впрочем, давайте-ка мы с вами сначала познакомимся. Буранов, капитан первого ранга в отставке.

Шорохов назвал себя.

— Теперь познакомьтесь с Олей.

— Иванченко, — протянула девушка руку.

— Дело вот в чем, я обещал ей показать новый отдел. Она интересуется… Впрочем, она сама вам об этом скажет… Но я сейчас занят, просто не могу ей уделить внимание. Возьмите на себя сей труд. А товарищ лейтенант, — повернулся Буранов к девушке, — историю флота знает неплохо. Заверяю вас!..

— Может быть, я вам буду мешать? Тогда извините, я… — смущенно заговорила девушка, когда Буранов ушел.

— Ну что вы! И я, и матросы будем очень рады помочь вам. Как, ребята?

— Так точно! — неожиданно хором, в один голос ответили моряки.

Все, в том числе и Оля, невольно улыбнулись, и холодок отчуждения, обычно возникающий в первое время между только что познакомившимися людьми, сразу же исчез.

Пригодились Шорохову знания истории флота. Да и говорил Виктор на этот раз с каким-то особым, самому себе не понятным подъемом.

И моряки, и Оля слушали внимательно. Только один раз, когда Виктор рассказал о подвиге капитан-лейтенанта Казарского, девушка спросила:

— А в новый отдел мы пойдем?

— Обязательно!

Новый отдел, посвященный Великой Отечественной войне и партизанскому движению в период оккупации города фашистами, существовал и раньше, но сейчас он значительно расширился, пополнился новыми документами.

В этом отделе они задержались долго и из музея вышли поздно. Колокольников, о чем-то пошушукавшись с товарищами, подошел к Шорохову.

— Разрешите, товарищ лейтенант, нам самостоятельно ехать в часть? Через пятнадцать минут отходит автобус.

Виктор подумал, взглянул на Олю.

— Езжайте! Старшим — Коваль.

— Товарищ лейтенант, я же не с вами пришел, у меня увольнительная! Мне еще в одно место…

— Хорошо. Колокольников, вы отвечаете за группу!